Сорвать банк

– Говорю тебе, это Сид Дженникс. Я же узнал его. Только увидел, как он выдвигает левое плечо вперед, а правая идет вверх, – подумал: ба, это же стойка старины Дженникса. Парень, это у него почти всегда срабатывало. Обычно он рассекал…

– Послушай, Луи, я хочу, чтобы ты кое-что для меня сделал.

– Ну, ну, конечно. Я сделаю все, что хочешь. Что именно, дружище?

– Поезжай в морг и опознай тело. Но не как человека, с которым ты сразился вчера вечером, когда он химичил с автоматами, а как Сида Дженникса, своего старого приятеля по рингу. Опиши, как ты с ним дрался однажды…

– Но я никогда с ним не дрался. К сожалению.

– Это у вас был не официальный матч, а просто тренировка в спортивном зале.

– Черт возьми, приятель, у меня нет желания ехать в морг.

– Тебе это не причинит никаких неприятностей.

– Я знаю, но и ничего хорошего в этом тоже нет…

– А, ладно, если ты не хочешь…

– Ну, погоди минутку, дружище. Я же не сказал, что не сделаю этого. Я просто сказал, что мне неохота.

– Мне не хочется заставлять тебя делать что-то, что тебе неохота.

– Ну, дружище… Если ты хочешь, чтобы я это сделал, то и я хочу. Когда нужно отправляться?

– Прямо сейчас.

Он поправил галстук, улыбнулся своей неполнозубой улыбкой, преисполненный радостного и веселого дружелюбия.

– Уже в пути, дружище. Осмотр этого трупа не прибавит мне аппетита, но тем не менее я уже в пути. Где ты будешь, когда я вернусь?

– Я приду сюда чуть позже.

– Отлично, старина, тогда увидимся. Кстати, запомни, я не обманываю. Я мог бы сделать из тебя боксера. Я повторяю: у тебя есть все, что для этого нужно.

– Я подумаю, – пообещал я и проследил взглядом за тем, как Луи идет вдоль длинного ряда игральных автоматов к входной двери. Его голова прочно сидела на шее, что неудивительно для человека, который овладел трудным делом получать и наносить удары.

А я прошествовал к бару. Подошел бармен.

– Что налить?

Я поинтересовался:

– Брекенридж не появлялся?

– Полагаю, он наверху. Хотите его повидать?

– Мне надо поговорить с ним.

– Как вас зовут?

– Лэм.

– Тот самый Дональд Лэм?

Я кивнул.

– Босс оставил записку. Указание дневной смене, мол, все, что вы ни пожелаете в этом заведении, должно быть вашим. Что вам налить?

– Пока ничего, спасибо. Я просто хотел бы видеть Брекенриджа.

Бармен поймал взгляд мужчины, который мог показаться обычным автотуристом, слоняющимся по залу. Но, подойдя к нам, автотурист взбодрился, его вялость сменилась бодростью.

– Хочет видеть босса, – сообщил подошедшему бармен.

Глаза налились холодной энергией, бармен поспешно сказал:

– Это Лэм. Босс оставил вам записку…

Ледяные глаза мигом потеплели. Передо мной возникла ухоженная ладонь с большим бриллиантом, мужчина энергично встряхнул мою руку.

– Рад, что вы зашли, Лэм. Как насчет того, чтобы взять пару фишек и попытать счастья?

– Нет, благодарю вас. Мне бы хотелось увидеть мистера Брекенриджа.

– Нет вопросов, – сказал мужчина. – Поднимайтесь в кабинет.

Он проводил меня до дверцы, которая открывалась на лестницу. Я заметил встроенную, под цвет стены, закрытую панелью мембрану. Мой сопровождающий произнес:

– Здесь Дональд Лэм, Харви. Я поднимусь с ним наверх, до входа.

Дверца бесшумно отодвинулась, и мы начали подниматься по ступенькам. К концу лестницы мой сопровождающий – он шел сзади меня – незаметно исчез и вернулся в казино, чтоб продолжить свое челночное движение по залу – «автотуристом». А навстречу мне уже шел Харви Брекенридж с протянутой для пожатия рукой и дежурной улыбкой. Вообще-то он не производил впечатления человека, который часто улыбается, но когда все же пытался это сделать, его тонкие губы нервно сжимались, будто собирались изобразить подобие улыбки, но при одном условии: ее причина останется глубокой тайной.

– Входите, Лэм, присаживайтесь. Выпьете?

– Нет, спасибо. Все, кого ни встречу, толкают меня на выпивку.

– Это же прекрасно… Я искал вас, Лэм. Мне совестно из-за того, что получилось вчера вечером. Вы вели себя удивительно благородно. Ведь вы вполне могли загнать нас в угол. Я это оценил. И теперь, если вы считаете, что между нами все о’кей, – не так ли? – здесь выполнят любую вашу просьбу. Скажите ребятам, кто вы такой, и все заведение ваше.

– Я не намереваюсь вас эксплуатировать, Брекенридж, – сказал я. – Но у меня есть одна просьба.

– Какая?

– Мне может понадобиться один из ваших.

Брекенридж перестал улыбаться. Он не спросил, конечно, для какой цели. Просто его лицо стало непроницаемо, как у игрока в покер, когда тому сдают флеш, не меняя карт.

– Кто именно?

– Луи Хейзен.

Взгляд Брекенриджа смягчился, потом мой собеседник улыбнулся, спустя мгновение рассмеялся.

– Что вы с ним намереваетесь сделать? – спросил он. – Прикончить?

– Нет. У меня может найтись для него работа. Это не причинит вам неудобства, если я на некоторое время его у вас… позаимствую?

– Мой бог, конечно, берите вместе с пожеланием удачи.

– Я, конечно, оплачу ему то время, пока он будет у меня.

– Ни в коем случае. Я предоставлю ему… скажем, на тридцать дней… отпуск с сохранением заработной платы… Тридцать дней будет достаточно?

– Хватило бы и недели.