Сорвавшийся экспресс

– Да уж, – улыбнулась Лейла, отстраняясь от него, – хвастунишка.

– Значит, ему ты смогла все рассказать, а мне нет, – голос Гаджи вибрировал, выдавая волнение.

Было далеко за полночь, но Людмила не хотела прекращать разговор. Ей хотелось выговориться.

Сергей давно спал и ничего не слышал, да и подслушивать не было у него в привычке.

– Ах, Гаджи! Оставь это, – почти устало произнесла она. – Потом родился первенец. Мы часто, каждое лето ездили на Кавказ домой, и не меньше, чем на месяц.

– Боже, да я тебя и с ребенком бы забрал! – воскликнул Гаджи.

– Ты? – горько улыбнулась Людмила. – Ты не захотел меня взять чистой и невинной, а сейчас говоришь, что с ребенком…. Сам-то на Гуле женился, не дожидаясь окончания третьего курса. Что богатство победило?

– Все не так! – Гаджи обхватил свою голову руками. – Я женился только после того, как узнал, что ты вышла замуж. Мне мать твоя рассказала.

– Мне она не говорила, что ты приходил, – тихо произнесла Людмила.

– Ну, конечно же я приходил! – воскликнул Гаджи.

– В любом случае, уже ничего не вернуть, – ответила Людмила.

– Я смогу вернуть! Ты только разреши! Прошу тебя.

– Не стоит, Гаджи, – Людмила поджала губы, чтобы они не задрожали.

– Господи, Шилов, – Людмила уже не скрывала своего раздражения, – ведешь себя как алкаш. От тебя каждый вечер пивом несет.

– Не каждый, а только тот, в который у тебя болит, – буркнул Сергей, стараясь не злиться, и следить за общим потоком машин.

– Знаешь что? – Людмила так резко повернулась к мужу, что машину качнуло. – Я вот тебе разрешаю найти ту, у которой голова не болит. Ей Богу, даю слово, что даже ревновать не стану! Найди себе Женщину, и все решим сразу!

– Я не хочу ссориться с тобой, – ответил Шилов, поворачивая к дому. – Перестань.

– Нет, я не перестану, – зло настаивала Людмила. – Ты же видишь, что жрать я тебе не готовлю, рубашки не глажу, белье свое ты стираешь сам. Зачем тебе такая жена? Найди себе лучше, а меня оставь в покое!

– Ты вообще нормальная? – обозлился тихо Шилов. – Что ты несешь?

– Да пошел ты! – Людмила выскочила из машины, благо Сергей уже остановил ее возле гаража.

Не дожидаясь его, она пробежала в дом и громко хлопнула дверью.

Забежав в свою комнату, Людмила, не раздеваясь, упала на диван и, уткнувшись в подушку, зарыдала.

Похоть – не нежность

– А в Москве ты давно? – спросила Людмила, не глядя в камеру компьютера и перебирая бисер на своем столе. Она только вышла из ванны и сидела в накинутом на плечи халатике, прижимая его рукой на груди.

– Уже два года, – ответил Гаджи.

– А Гуля?

– А что Гуля? Гуля дома, дети уже выросли. Я им дал образование. Они уже полностью самостоятельны. Сын и старшая – стоматологи, а младшая на следующий год заканчивает юридический. Ее теперь замуж надо выдать. Старшая уже родила внучку. А с Гулей мы никогда не понимали друг друга.

– И что же ты с ней не общаешься?

– Почему же? Два раза в год она с сыном приезжает ко мне в Москву.

– А помириться не пробовал? Все-таки она мать твоих детей.

– Пробовал, ничего не вышло. Моя любовь к тебе сильнее, Лейла!

– Что? – Людмила посмотрела на монитор.

Гаджи как-то странно замолчал и впился в нее глазами.

– Твой дома? – сдавленным от внутреннего волнения спросил он.

– Нет. А что?

– И долго его не будет?

– Еще четыре дня, ему какой-то депутат большой заказ подогнал по области. К чему этот вопрос?

– Значит, ты дома одна?

– Да.

– Можно я приеду? – тихо спросил Гаджи. Его лицо как-будто сжалось.

– Даже не думай! – вспыхнула Людмила.

– Но ведь ты этого хочешь, – прошептал Гаджи, приближая свое лицо к монитору.

– Не важно, что я хочу, – Людмила отвела взгляд.

– Лейла!

– Не думай об этом!

– Лейла!

– Ну что? – она снова посмотрела в свой монитор.

– Лейла, неужели я никогда не смогу увидеть тебя? – его голос изменил тон до бархатного.

– Видишь же сейчас, – проговорила Людмила, понимая, на что он намекает.

– Я хочу тебя увидеть, мою родную. Хочу целовать тебя: твои глаза, твои губы, грудь, ножки.

– Гаджи! – Людмила почувствовала, как сладко заныло у нее внизу живота от его ласковых слов.

– Лейла, но хотя бы покажи мне себя, чтобы я смог запечатлеть твой прекрасный образ в своей памяти. Сними халатик…, – прошептал Гаджи. – Я хочу целовать тебя даже через монитор…. Любимая!

– Гаджи! – прошептала Людмила, чувствуя, как у нее внизу все становится влажным.

– Родная моя, солнышко мое! Богиня моих мыслей! – голос Гаджи, хоть и был тихим до шепота, но отзывался в ее голове, словно горное эхо.

– Лейла, любимая, молю обнажись! – Гаджи резким движением сорвал с себя майку, в которой сидел за столом. – Вот, смотри, это я – твой Гаджи!

Густые волосы на его груди, чуть подернутые сединой, едва скрывали шрам на правом плече.

Людмила невольно протянула руку к монитору в попытке погладить его. Халат, наброшенный на плечи, распахнулся, обнажая ее грудь.

– О-о, Лейла! – простонал Гаджи, дотрагиваясь рукой до экрана, словно пытался прикоснуться к Людмиле.

Все когда-нибудь…