Сорвавшийся с цепи

Навстречу ему шагала большая нетрезвая компания. А проулок был слишком узким, чтобы разойтись с нею, не привлекая к себе внимания. Вдобавок Старик с первого взгляда понял: это не бурилы, а дерюжинские бандиты, нарываться на которых сегодня ему подавно не хотелось.

Разворачиваться и убегать тоже было рискованно — а вдруг разгоряченные бухачом головорезы бросятся вдогонку или начнут палить Старику вслед? Поэтому он отошел к стене и, прижавшись к ней спиной, потупил взор. Иными словами, прикинулся мелким и ничтожным — авось да пронесет.

Компания поравнялась со Стариком и, казалось, даже не заметила его. Но едва он собрался облегченно вздохнуть, как вдруг идущий впереди дерюжинец придержал остальных и вернулся к Старику. Тому пришлось волей-неволей поднять глаза и взглянуть этому человеку в лицо, так как пялиться ему на ботинки было бы невежливо.

— Черт возьми, да я тебя знаю! — воскликнул дерюжинец. Он был низкорослым и походил на татарина: чернявый, скуластый, бровастый и кареглазый. — Ты — тот самый бродяга из Острога, которому «максималку» впаяли, я прав?

Старику лицо «татарина» тоже показалось знакомым. Но — смутно, а значит в последний раз они виделись очень давно.

— Верно вы говорите, — не стал отнекиваться бывший зек. И счел нужным уточнить: — Но я не сбежал — откинулся недавно.

— А я — шесть лет назад, — признался дерюжинец. — Чулым меня зовут. Колька Чулым. Припоминаешь, небось?

— Само собой, — теперь окончательно вспомнил Старик. — Вы сидели в одной камере со своим другом Гирей, которого частенько запирали в карцер — ух и любил же он побузить. Жаль парня. После вашего освобождения он устроил очередной бунт, во время которого его и убили.

— Ага, так оно и было, — закивал Чулым. — Хотя на что Гиря всегда напрашивался, то и получил, чего уж там. А про тебя рассказывали, будто ты загремел в Острог аж сразу после Первой Уральской. Тогда, когда в здешних краях про Дерюжных и слыхом не слыхивали. В те годы делами тут заправлял этот… как его… Лопата, кажется.

— Мотыга. Семен Мотыга его звали, — уточнил Старик. И больше ничего добавлять не стал. Потому что на собственном горьком опыте убедился, что бывает, если в Погорельске заикнуться о Семене, да еще добрым словом.

— Доводилось слышать о нем. И о тебе кое-что. Это ведь тебя звали…

— Идем, Колян! — поторопил его один из громил. — Времени в обрез, а нам еще в три места зайти надо.

— Да, Культяпый, идем, — всполошился Чулым. — Что-то я и впрямь заболтался… Кстати, чем ты занимаешься теперь, бродяга?

— Работаю в дорожной службе, — признался Старик. — Заделываю дыры в шоссе после землетрясений.

— Ишь ты! Любишь физический труд на свежем воздухе? Это хорошо. — Чулым ненадолго задумался и неожиданно предложил: — А подкалымить не хочешь? Сегодня ночью, часа в два или в три?

— И что за калым? — Якшаться с дерюжинцами Старику претило, но отвечать им сходу отказом он побоялся.

— Как раз по твоей части — тоже физический труд на свежем воздухе. — Скуластое лицо Чулыма расплылось в улыбке. — Надо будет кое-что погрузить и выгрузить. Шестьдесят или около того мешков. Тяжелых, но ты будешь не один, а с напарником. Не дрейфь — все законно. Просто дело неотложное, а наши грузчики, чую, упьются вдрызг. Но как им запретишь — повод-то уважительный. А ты, я гляжу, до сих пор трезв, так что либо пьешь мало, либо вообще не пьешь. Короче говоря, наверняка под утро будешь стоять на ногах. И разбогатеешь на четыреста юаней.

— Хорошие деньги за погрузку всего одной машины, — заметил Старик.

— Говорю же, дело неотложное, а мешки тяжелые. Поэтому не мелочусь, — повторил Колька. — Ладно, знаешь, где заброшенные склады «Турбо Ойл»?

Старик кивнул. Не далее, как позавчера его бригада чинила участок шоссе, проходящий мимо этих ржавых ангаров.

— Ну вот, приходи туда к часу ночи, — продолжал Чулым. — Машина будет ждать там. Водила знает, куда и во сколько подъехать. С ним доберетесь до места, он все тебе растолкует. Короче, давай, бродяга, я на тебя рассчитываю. Ах да — вот, держи аванс.

Чулым вынул из кармана мятую купюру в сто юаней и вложил ее Старику в ладонь. Тот от его щедрости слегка оторопел и даже не знал, что сказать: то ли поблагодарить, то ли все-таки вежливо отказаться.

— А теперь бывай! — распрощался с ним Колька, прежде чем Старик определился с ответом. — Не забудь: в час ночи на складах «Турбо Ойл»! Не подведи!

И компания пошагала дальше, оставив Старика в проулке с внезапно привалившим ему богатством. Ну или как — богатством… В действительности деньги были небольшие, просто впервые с незапамятных времен Старику платили за еще не сделанную работу.

— Будь ты проклят, Колька Чулым! — Он обреченно вздохнул, сунул купюру в карман плаща и пошагал своей дорогой. Только уже не спеша, несмотря на усиливающийся дождик.