Сорви с меня маску

На лицах Анджея и Ника проступило явное облегчение. Такого простого наказания они явно не ожидали. За подобные проступки можно было и вылететь из личной охраны одного из Магистров Ордена, кем являлся пан Ковальский.

— Я забираю Ирен в свой номер, — продолжал Инквизитор. — А вы идите к себе. До утра можете не беспокоиться. Но на будущее — ваша подопечная далеко не так проста. Не реагируйте на ее милые улыбки. Хотя… вы и сами знаете.

— О да, — многозначительно ответил Анджей. Судя по всему, теперь с Ирен они собирались ходить даже в туалет и солярий.

Хан вернулся в номер, молча взял продолжавшую вздыхать Ирен за руку и повел к себе. От названой сестры и теперь уже невесты пахло смесью дорогих духов и вина. А еще она вызывала одновременно раздражение и веселье. Обвести вокруг пальца охранников отца… Это еще надо было постараться. Ирен явно обладала талантами партизана. Моментально удирала, если появлялась возможность, и отлично пряталась.

В своем номере Хан тщательно запер дверь, потом повернулся к Ирен и сухо бросил:

— Марш в ванную. Умойся и приведи себя в порядок. Пока закажу крепкий чай и тосты.

— Не хочу чай, — протянула Ирен, встретилась взглядом с Ханом, быстро передумала капризничать и юркнула в ванную. Скоро оттуда донесся шум воды.

— Quo usque tandem abutere patentia nostra? — негромко произнес Инквизитор, проходя в гостиную. Сам номер состоял из двух комнат плюс просторная гардеробная.

Фраза переводилась как «Ну и долго ты собираешься испытывать наше терпение?». Лично сам Хан был на легком взводе. Ладно она свалилась как снег на голову в разгар рабочей командировки, так еще и ведет себя так, словно у нее девять жизней. Ирен и раньше позволяла себе хулиганить, но сегодня она перешла уже все границы.

К тому времени как несносная девчонка вышла из ванной, Хан взял себя в руки и решил не выдавать ее отцу. Богдану еще может быть, тот поорет и успокоится, но от Вацлава ее прегрешения лучше утаить.

Сам Хан пока не переодевался, лишь снял пуловер, оставшись в футболке, туго обтягивающей мышцы. Заказал кофе и тосты, сам забрал поднос у пришедшего парня и все расставил на круглом розоватом столе. Вся гостиная была выдержана в легких розовых и бежевых оттенках. Вплоть до лепнины под потолком и плотных штор.

На Ирен, вышедшую из ванной, Хан уставился с самым суровым видом. Закутанная в огромный белый халат невеста скромно прошла и села на один из стульев с прямой деревянной спинкой. С влажными волосами, рассыпавшимися по плечам, и огромными голубыми глазами она выглядела просто воплощением невинности.

Хан молча налил чашку крепкого чая, подвинул сахарницу и приказал:

— Пей, пьяница несчастная. Ты хоть понимаешь, что натворила?

Ирен сделала глоток, чуть поморщилась и спокойно ответила:

— Понимаю.

— Отлично, ты хотя бы не отрицаешь своей вины.

— Какой вины? — поинтересовалась Ирен. — Пожалуйста, сформулируй, в чем конкретно я провинилась? В том, что глотнула немного свободы?

Хан с интересом на нее уставился, а невеста, в свою очередь, не отвела взгляд. И был в нем какой-то вызов пополам с отчаянием. Да что происходит?

— Ирен, ты решила отомстить мне за то, что я не выделил сегодня на тебя время?

— Звучит во как! — Она продемонстрировала опущенный вниз большой палец и продолжила: — Знаешь, я ведь собиралась сначала к Богдану, хотела поговорить с ним, а он оказался по уши занят и намекнул, что ты будешь рад меня видеть. Я поверила. В итоге ты отправил меня в номер и велел сидеть там, пока не позовешь. Или идти гулять в сопровождении двух лбов, которые о каждом моем взгляде в сторону докладывают папочке.

— Ты прекрасно знала, что я здесь не на отдыхе.

— Ты все время работаешь, — кивнула Ирен и закинула ногу на ногу, — как и Богдан. Прямо горите на работе вместе с папочкой, с тех пор как вошли в совет директоров. Еще и инвестирование в благотворительность, частые командировки. Хан, ты за всеми этими проблемами кое-что упустил.

— Что именно?

— Мне двадцать три, — мрачно сообщила Ирен. — Ты попросил моей руки у отца шесть лет назад. Чем его успокоил. Он ведь боялся, что с таким характером я стану браком на рынке невест. Хотя нет, меня бы взяли замуж, хотя бы ради того, чтобы породниться с семьей Ковальских. Но могли пойти слухи, что дочь Вацлава абсолютно не умеет вести себя.

— Они уже вовсю идут, — заметил Хан. — Сплетники, правда, втянули языки в задницы, когда мы с тобой обручились. Но я не понимаю — в чем проблема?

Ирен несколько нервно отхлебнула чаю. Кажется, опьянение еще не до конца ее оставило. Плюс Хан отметил, как у названой сестры дрожат пальцы.

— Ты помнишь, зачем предложил мне выйти за тебя?

— Спасал мою любименькую сестренку от лап чужого мужика. Твой скандал на тему «Не пойду замуж без любви» запомнила вся семья. Вацлав тогда едва тебя не выпорол!

Ирен поежилась и неожиданно рявкнула:

— Я бы ему руку сломала!