SOS. Стойкий солдатик

И теперь мы переходим к следующему этапу. Дело в том, что я не только умею собирать информацию, но и задавать вопросы. И особенно я мастер в задавании вопросов себе самому. Потому, что хочу докопаться до истины. И задаю следующий вопрос. А откуда у девочки Оли такие деньги?

На своих книжках она пока зарабатывает не очень много. В какой-то момент она обронила, что получила за полгода меньше, чем стоят её босоножки. А босоножки у нас, правильно, CHRISTIAN LOUBOUTIN. Заметил название, когда укутывал пледом в машине.

То есть капитал не её. А чей? Папин? Ни одного упоминания. Они не созваниваются, не переписываются. Мог оставить наследство и умереть, например. Но вряд ли.

А вот муж. И тут просто до зубовного скрежета и сжатых кулаков. Аркадий Лотников. Как моя психика прятала эту информацию так долго? Виртуозно. Целых 4 дня я просто жил и наблюдал. И вот сегодня шарахнуло.

Аркадий Лотников – владелец ПАО ГРУПП. Добро пожаловать в мою вселенную. Не Форбс, конечно, но тоже долларовый миллиардер. Если бы я мог бить посуду и крушить мебель, занялся бы этим прямо сейчас. Потому что моя Ольга – жена Аркадия Лотникова. Хуже некуда.

А мне она прямо по сердцу. Я уже не представляю свою жизнь без Ольги. Как просыпаться и не видеть её лица? Не торопиться домой и не ждать умопомрачительных ужинов? Ложиться в постель и не чувствовать её рук на своей коже. Как не плавиться от её искренних оргазмов и не слепнуть от собственных?

Еще вчера я думал, как постараюсь её очаровать. Чтобы передумала уезжать и осталась со мной. Как раз я доделаю ремонт в доме. Ей там бы понравилось. Так я думал. А теперь не знаю, что я могу сделать. Не в смысле очарования. А в смысле противостояния Лотникову. А он её не отдаст, это факт.

Она была права. Хорошо было бы ничего этого не знать. Ни про онкологию, ни про Лотникова. Но я не могу выключить свой мозг. Я – бывший опер. Я состою из сбора и анализа информации. Могу перестать думать только в случае собственной смерти. Это непрерывный процесс. И даже знаю, какой вопрос я задам себе следующим.

Что теперь делать? Мне, ей, нам. Вводных столько много, что я принимаю решение просто жить. Пока до момента её госпитализации. Потом будет этап лечения. От эффективности терапии будет зависеть, будет ли у нас следующий этап.

И внутри всё сжимается. Потому, что я хочу этого “потом” вместе с Ольгой. А сейчас пойду в тренажерку чтобы сбросить лишнее напряжение. Постучу грушу, потягаю железо. Это мой способ не тащить негатив в дом. А у нас с Ольгой уже дом.

Путешествие вокруг дома. Оля

Сегодня я успела написать довольно много. Пара в романе мне попалась интересная. Молоденькие совсем. Много чувств. И ошибок тоже много. То время, когда любое слово, брошенное на раскрученный маховик эмоций, может привести к взрыву вселенского масштаба.

Таких писать интересно. Они живые и непредсказуемые. Они тащат меня по камням событий разбивая планы моей реальной жизни на осколки. Потому, что ну это же невозможно, отставить ноут и пойти чистить картошку, например.

Поэтому у меня нет никакой готовой еды, когда со своего ремонта возвращается Саша. Я начала метаться, соображая, что бы такого быстро соорудить на тарелке.

– А давай поужинаем в кафе? Я давно тебя хотел пригласить. И погулять тоже. Тут недалеко столько интересных мест.

– Отличная идея. Дай мне 5 минут, и я буду готова.

– Реально 5 минут, или фигура речи?

– Реально. Одежда глаженная, волосы расчесать – дело минуты, можешь даже не разуваться.

Я быстро собралась, накрасила ресницы. Когда-то на макияж я тратила много времени. Всё надеялась стать красивее и привлекательнее. Я сейчас спокойно отношусь ко взглядам окружающих. А Саша меня видит el-naturel каждый день. И смотрит с восторгом. Не просит привести себя в порядок. Наоборот хмурится, если беру блеск для губ. Говорит, что он невкусный и липкий.

– А куда мы идём?

– Сейчас всё увидишь. Мы совершим небольшое кругосветное путешествие. Поэтому обувь без каблуков.

По дороге мы заходим в магазин купить хлеба. Саша говорит, что он мне сейчас очень понадобится. При этом сам отламывает у буханки уголок и протягивает мне.

– Я не сильно голодна. До кафе вполне дотерплю.

– Это не для еды, а для удовольствия. Меня в детстве отправляли за хлебом. И я всегда отщипывал кусочек горбушки. Мама ругалась.

– Я делала так же. И моя спрашивала, где мышонок, который отгрыз корочку. Ты для этого купил хлеб? Чтобы есть горбушку, как в детстве?

– Нет. Пойдём. Ты сейчас всё увидишь.

Он повел меня к воде. На берегу толпились, иначе это никак не назовёшь, целые стада уток! Никогда столько не видела.

Возле них, а иногда, и прямо в самой гуще птиц ходили дети и взрослые и кормили уток хлебом. Саша отломил половину буханки и подтолкнул меня в сторону уток.

Сначала я стеснялась, боялась не туда кинуть кусочек или попасть в птицу. А потом вошла в азарт и хохотала от удовольствия. Хлеб закончился быстро. Я повернулась к Саше, и он протянул мне вторую половину.

– Так и знал, что тебе захочется ещё.

– А сам?