Сосед

– Кофе. С бутерами, с черной икоркой.

Ну да, я наглый и люблю такое вот странное сочетание.

Султан кивает, отдает приказ застывшему на пороге громиле топать на кухню и доставить заказ. Потом делает два звонка. Откладывает встречу и вызывает спеца по бабкам. Пока я трескаю угощение, к дому подъезжает тачка. Появляется новый гость.

– Павел Прохоров, мой финансовый директор. Адам Зверев, – представляет Султан нас друг другу. Протягивает папку гостю. – Паша, ты глянь вот на это…

Павел смотрит, качает головой:

– Вадим, ты как непроверенного человека на казино поставил?

– Так рекомендовали. Тамарка из "Денежки". Сам знаешь, баба проверенная, знакомы давно. Игнат вроде племяшом ей приходится. Работы на казино немного, зарплата хорошая. Думал, благодарен мне будет, а оно вон как вышло.

– Я позднее проверю, какая именно сумма была переведена с твоих счетов.

– Да мне похрен, какая сумма, Паша! То, что этот гаденыш украл, для меня копейки. Тут важно другое: я крыс не люблю.. Очень не люблю. Их надо уничтожать.

Глаза Султанова превращаются в узкие щелочки. Он держит себя в руках, но понимаю, что в бешенстве. Так, Адам, тормози его, а то заностальгирует по веселым девяностым и прикопает сусела в ближайшем лесочке. А мне он живой нужен. До определенного момента точно. К тому же, если сейчас дело выгорит, останется дрыщ без хаты и без работы, пойдет жить к маменьке, а та, по рассказам Евы, та еще штучка.

– Подожди с расправой, Султан, – говорю я резко, переходя на "ты". – Как-то говорил мне, что могу с любой просьбой обратиться.

– Говорил, мент! И от своих слов не отказываюсь. Теперь вообще дважды тебе должен. Ты крысу поймал. Проси, что хочешь!

Блин, я чувствую себя крысоловом, которому его величество награду с барского плеча дарствует. Ну да ладно, мы люди негордые. Сегодня. Смотрю Султану прямо в глаза и говорю:

– Я хочу, чтобы ты своего главбуха и пальцем не тронул. У меня свой интерес…

– Ну, так давай, выкладывай свой интерес, – отвечает Султанов.

– Хорошо, только за пять минут не расскажешь.

Бывшей бандит кивает, велит принести бутылку коньяка себе, потому что я снова отказываюсь, и удобно устраивается в большом кресле.

И я начинаю говорить. Все как есть, про встречу с маленькой пандой, о том, что она сирота, как поступил с ней законный муж. Не упустил даже мерзкий момент, когда Фрекенбок просто раздела несчастную девчонку-сироту, пользуясь физическим превосходством. Про то, как я встал на защиту прелестной соседки, влюбился без памяти, но помочь с главным, вернуть квартиру ей не могу. Вадим Евгеньевич слушает внимательно, не перебивает, и лишь когда я завершаю речь, произносит:

– Влюбился, значит, мент. Я тебя понимаю. И сразу скажу: если чувствуешь, что ту самую встретил, единственную, желанную, не упускай ни в коем случае. Ты знаешь, кто я есть на самом деле. Но даже бандитское сердце не камень. Я ведь тоже любил, Адам. И люблю по-настоящему. Как думаешь, Ирка моя, красивая баба?

– Очень! – искренне отвечаю я.

– Так-то оно так, Зверь, хороша! Но только я ее не за красоту люблю, не за глаза бездонные, не за губы пухлые, не за буфера аппетитные. А за душу! Она у Ирки еще красивее, чем лицо и тело. Давно, когда мы еще молодыми совсем были, меня ребята искали. Злые, опасные. Я тогда на дно залечь успел, а Ирина нет. Так они ее били, Зверь! Не один день. И били не по лицу, чтобы товарный вид не испортить. Такую ведь и продать можно за больше бабки. Били по животу. Моя Ирка потому и детей иметь больше не смогла. Но меня она все равно не выдала. Все вытерпела, верила в то, что я приду. Я пришел, многие из моих ребят тогда полегли. Но я даже сразу этого не заметил. Девочку свою на руках из-под пуль нес. Думал, не выживет. Но Ирка сильная оказалась. Как только в себя пришла, первый вопрос, что я ей задал, был, почему почти ценой своей жизни не выдала. И знаешь, что она мне ответила, мент?

– Что, Султан?

– "Потому что я люблю тебя, Вадик!" Вот так просто. Но, к сожалению, человек добро недолго помнит. Предал я свою женщину. С годами в гору пошел, деньги появились, с прошлой жизнью завязал, бизнесом занялся. Дом полная чаша. Казалось бы, живи да радуйся, только у нас с Ириной разногласия начались. Много лет вместе, чувства уже притупились. У меня дел выше крыши, бизнес в гору прет. Супруге своей гражданской ничего не жалею. Шубы, салоны, путевки. А она все грустней день ото дня. Ну, думаю, зажралась девка. И ныть стала: "Вадик! Тебя постоянно нет, ты мне внимания не уделяешь совсем, я в твоей жизни никто". Тогда меня это только злило. Люблю ее? Люблю! Не изменяю? Не изменяю, хотя такие крали сами на шею вешаются. В общем, отношения становились все хуже. А тут губер свою племяшку сватать стал. Мол, ты холостой, Султан, чем тебе наша Катюша не пара. Отличный союз получится. И давай перспективы сочными красками рисовать. Да еще разговор при Ирке затеял. Я думал, она после ухода большого гостя скандал устроит. А она вдруг выдает: