Соседи

И почти сразу на нее напали. Со спины, повалив на пол. Инна ударилась подбородком и ощутила, как ее схватили за волосы. Она наугад пырнула ножом, и тварь истошно завопила. Инна катнулась вбок, вскочила на ноги – и увидела прямо перед собой палэсмурта. Левая половина человека, болтаются кишки, а справа пусто. Левой рукой палэсмурт зажимал рану в боку и вопил, зло глядя на нее единственным глазом.

– Вопи, все равно полиция тебе не поверит, – мстительно сказала Инна.

Нереальность происходящего путала ее мысли и помогала не сойти с ума от увиденного. Прямо перед ней получеловек, а лицо не выглядит человеческим – скорее звериным. На нем полфутболки и полштанов. Только с той стороны, с которой должна быть правая половина, запеклась кровь, будто бы человека разрубило пополам гигантским световым мечом – и заодно прижгло.

Алый, налитый кровью глаз уставился на нее, но Инна не стала ждать, когда монстр очнется от шока – и атаковала первая. Рванула вперед и чиркнула ножом по шее. Брызнула кровь и попала Инне на футболку, а она подивилась, как все оказалось легко. Палэсмурт завизжал, завопил, а потом опустился на колени, держась за горло. И перестал кричать…

«Получил, да? Это тебе за мои несчастья!»

Инна обернулась, услышав за спиной шаги, и увидела, как захлопнулась соседская дверь. Еще один! Она помчалась туда, схватилась за ручку и открыла дверь. И шагнула на территорию врага…

Это был он. В своей рыжей куртке, похожей на баскетбольный мяч. А кто тогда в коридоре? Его жена? Он стоял в квадрате света в прихожей на одной левой ноге и зло смотрел на нее. Правой части туловища не было, как и правой части лица. Инна шагнула внутрь, кровь стучала в висках. В квартире стоял густой запах алкоголя, под ногами блестели бутылки из-под водки.

– Ну что, ты меня преследовал? – спросила Инна. – Ты пробирался ко мне в дом через балкон? Ты мешал мне спать по ночам и грозил через дверь? Ты… из-за тебя меня исключили из универа и выгнали с работы! Это все ты!

Палэсмурт взвевел и бросился на нее. В его единственной руке была зажата разбитая в «розочку» бутылка из-под алкоголя… которая тут же ткнулась в плечо Инны. Инну прорезала острая боль, она вскрикнула, обозлилась и махнула в ответ кухонным ножом. Палэсмурт ловко уклонился, а затем снова обрушил на нее удар – на этот раз, попав куда-то в бок. Боль пронзила все ее существо, в глазах потемнело, терпко запахло кровью.

– Ты… все из-за тебя, – прошептала Инна и накинулась на него. Ей уже было все равно, что он сделает – она просто пошла в лобовую атаку и со всей силы вонзила нож в его шею. А потом еще раз, и еще, и еще…

Палэсмурт обмяк и сполз по стене, оставив на ней длинный кровавый след. Злой огонь в его глазе потух и сделался слепым, черным. Инна попятилась и оперлась на стену, зажимая бок. На пальцах отпечаталась кровь, много крови…

Она посмотрела на палэсмурта – тот не шевелился и, похоже, был мертв.

– Ну вот, – пробормотала Инна, уронив нож. – А говорили, убить невозможно.

И бессильно сползла в темноту.

***

«Ну я задам ей хорошую трепку», – думала мама Инны, поднимаясь на тринадцатый этаж.

Из-за этой засранки ей пришлось подняться в четыре утра, чтобы успеть на пятичасовой автобус. Затем – трястись в этом автобусе и терпеть громких попутчиков, чтобы приехать в вонючий, загазованный, шумный город.

Едва выйдя из лифта, мама ощутила густой запах крови, перемешанный с парами алкоголя. И не успела ни о чем подумать, толкнула дверь в коридор, а там…

Инна. Дверь квартиры раскрыта настежь, а Инна лежит в проходе лицом к коридору… в конце которого – тело какой-то женщины. Мама Инны ойкнула и чуть не потеряла сознание. Что тут произошло?

Она подошла к Инне и опустилась на корточки. Положила ладонь на ее голову, и тут Инна распахнула глаза. Мама вздрогнула и отшатнулась, глядя на нее со страхом в сердце. Инна вскочила на ноги, словно бешеный зверь, огляделась в ужасе, затем – на ее губах заиграла улыбка. Бок был распорот, из него сочилась густая кровь. Вся футболка была испачкана.

Инна утерла лицо и измазала его красным, а мама увидела в прихожей тело мужчины. Несомненно, убитого. И попятилась…

Тут Инна сфокусировала на ней взгляд:

– Мама? О, ты приехала, – и рассмеялась, довольная. – Посмотри, что я сделала. Видишь? – И она указала на убитого мужчину, валяющегося рядом с бутылками водки.

– Что… что ты наделала, Инна? – прошептала мама.

– Я нашла себе друзей, мама! Все, как ты и хотела, – улыбнулась Инна. – Мои друзья – это тишина и покой. Наконец-то тишина и покой, я так скучала.

– Ты убила их? – не могла поверить мама, пятясь к дверям. – Ты чудовище, Инна…

Инна прекратила улыбаться так резко, словно нажали на кнопку. Опять вытерла лицо, запачкав его еще больше. Задумалась, затем покивала:

– Ты права, мама… наверное, права. Я не такая, как все.

– Ты убийца, – мама была уже в дверях, готовая рвануть к лифтам. – Ты не моя дочь.

Инна мгновение смотрела на нее, а потом совсем тихо сказала:

– Мне здесь не место, – и, развернувшись, ушла вглубь квартиры. Мама услышала полицейскую сирену, как сюда бегут со всех ног…