Соседи

Никакие профилактические меры не спасали её от «плановых» больничных. Она знала свои периоды, когда инфекция сбивает её с ног: холодов – из-за плохой переносимости сильного ветра и низких температур; дождей – из-за влажности; начала цветения – из-за аллергии.

Каждый раз она начинала болеть резко, тяжело, однако дня через три уже была на ногах.

Руководство сначала заподозрило неладное. Всё же дело молодое: хорошенькая сотрудница запросто могла потерять голову с кавалером, забыв о работе и прочих обязательствах. В очередной больничный решили навестить её под благовидным предлогом поддержки в виде пакета цитрусовых и мёда.

С тех пор все сомнения отпали. Сотрудники уже знали, когда могут случиться очередные отсутствия коллеги и с сочувствием относились к таким особенностям организма.

Сегодня был как раз первый день её традиционной трёхдневки на листву. Направив сообщение руководителю, Лада вернулась в постель, чувствуя жар и набат в висках. Она только погрузилась в свой беспокойный сон, как Надя начала тарабанить в дверь.

***

– Ты можешь толком объяснить, что стряслось? – Лада снова поёжилась в своём толстенном халате.

– Он утром пошел на работу. Я смотрела в окно, – с нотками раздражения от непонимания соседки стала объяснять Надя. – Но пропал в этом лесу под окнами!

– Не поняла… – нахмурилась Лада.

– Шёл по тропинке и не вышел из перелеска, чего тут непонятного? – Надя стала злиться. – А потом… потом… – она сунула свой мобильник в руку Ладе и рванула в свою квартиру.

От волнения её стошнило. Организм избавился от последнего совместного с мужем завтрака, словно очищаясь от всех воспоминаний. И это снова вызвало град слёз.

Надя присела на край ванны, включила прохладную воду и начала умывать лицо, надеясь, что этим остановит очередной приступ жалости к себе и избавит от уродливых красных пятен.

Из санузла она вышла смущённая. Дверь в квартиру до сих пор оставалась распахнутой. Соседняя квартира также была открыта. Лада стояла на своем месте, держа пальцами телефон в том же положении, в каком Надя его пихнула перед тем, как убежать.

Лада терпеливо ожидала соседку и последующих объяснений. Надя забрала обратно телефон. Рывками вдыхая воздух, она продолжила:

– Я пыталась дозвониться, но началась какая-то чертовщина, – она сделала несколько глубоких вдохов, чтобы восстановить дыхание. – Говорят, что набранного номера не существует…

Предательские слёзы снова заполнили пространство между веками. Надя снова вышла в меню телефона.

– Вот, посмотри, – сквозь пелену на глазах девушка постаралась найти список звонков.

Она растерянно уставилась на перечень. Потрясла головой, чтобы избавиться от наваждения, запястьем вытерла слезы и посмотрела ещё раз.

– Ничего не понимаю, – сейчас она выглядела как изумленная четырехлетка. – Это какая-то ошибка!

Надя снова застучала по дисплею, ища список контактов. «Любимого» нигде не было – ни в журнале звонков, ни в стопках смс-ок. И никакие вариации не могли найти тот единственный номер.

Она посмотрела на Ладу. Та выглядела не менее потрясенной, даже забыв о своём недуге.

– Ты что-нибудь понимаешь? – Надя снова готова была расплакаться.

Соседка только растерянно покачала головой.

***

Сейчас Надя чувствовала себя самой несчастной. Она снова вспомнила, как какой-то час назад Савелий дошел по тропинке к перелеску, улыбнулся и помахал рукой. Словно сказал «прощай». Навсегда.

Навсегда? Ну уж нет. Она не нытик, она – борец.

– Переодевайся, – Надя в очередной раз за это утро стряхнула слезы и приступила к бурной деятельности. – Мне нужна твоя помощь.

Лада лишь кивнула и направилась вглубь своей «однушки».

***

Через несколько минут они спускались по лестнице. Оба лифта высвечивали на электронном табло один и тот же маршрут: с первого до 13-го этажа с длительными остановками. Во время переездов очередных хозяев оставался один путь – запасная лестница.

Пролеты мелькали перед глазами. Торопливые шаги двух пар ног гулким эхом разносились по пустому подъезду с бледно-персиковыми стенами, который пока не успели облюбовать молодежь и курильщики.

Дверь на улицу открылась с протяжным писком домофона. На улице действительно стояли две блинных «газели», у подъезда были расставлены мебель, коробки, разные свертки.

– Одними соседями больше, – проворчала Надя.

– Что-то слишком рано переезжают, – Лада шмыгнула носом и начала мелко и часто вдыхать воздух.

Надя остановилась и нетерпеливо посмотрела на подругу. Та продолжала вдыхать воздух, прикрыв глаза и приподняв руки.

– Ну, чихай уже! – скомандовала Надя.

Лада старалась дать себе маленькую слабость как можно тише, но не получилось. От её чиха шумно вспорхнули птицы, а рабочие в униформе недовольно обернулись.

Девушки тоже обернулись на них. Надя – и без того на взводе – готова была пойти в атаку на обладателей хмурых внимательных взглядов.

– Какие подозрительные рожи! – сказала она чуть громче, чтобы те непременно услышали.

Рабочие никак не отреагировали.

– Пошли уже, куда ты меня вела, – поторопила Лада.