Соседи (ЛП)

— Мы расскажем Эбби подробности, как только снова поговорим с ним, и если он захочет, — ответил Кук, затем посмотрел на меня. — На этом пока все. Спасибо.

— Мне отправят в тюрьму, — уточнила я, глядя на него. — Да?

— Это не мне решать, — мягко ответил он.

Мой взгляд метался по комнате, а затем остановился на лице Лиама, ставшем светло-зеленого оттенка стен. Я почувствовала, как его рука сжалась на моем плече.

— Эбби, — пробормотал он, когда мы смотрели, как полицейские уходят, тихо переговариваясь друг с другом по дороге к лифту. — Господи, я должен был… Я хотел бы… Мне так жаль.

Но я закрыла глаза, не желая слушать, как еще один человек говорит о том, как ему жаль. Лиам начнет презирать меня за то, что я сделала, это точно. Он как-то по-другому относился ко мне. Он уже начал отдаляться. И я не могла его винить. Как он мог любить меня после того, что я сделала? Как вообще кто-то мог?

— Я устала, — прошептала я, отворачивая голову. — Дай мне поспать. Я позвоню тебе.

Он наклонился и поцеловал меня в лоб.

— Отдыхай.

Я тихо всхлипывала после его ухода. Ярость, отрицание, страх, безнадежность — невозможные волны эмоций обрушились на меня, раскачивая туда-сюда, туда-сюда, словно управляемые каким-то психопатом-садистом.

Двенадцать часов назад Лиам и я решили жить вместе.

Но теперь мы, похоже, оказались на разных планетах.

***

Меня разбудила боль в ногах, но как долго я проспала, непонятно. Медсестра с короткими светлыми волосами и подведенными бровями милосердно накачала меня морфием и сказала, чтобы я еще немного отдохнула. Через несколько секунд после ее ухода в палату вошел Лиам с ложкой, тремя баночками шоколадного пудинга и сэндвичем в пластиковой упаковке.

— Ты давно проснулась? — Он протянул еду. Я покачала головой, и когда не взяла, он положил ее на поднос передо мной. — Может, мне открыть что-нибудь для тебя?

— Я не голодна.

— Ты должна есть.

— Нет, не буду, — прохрипела я. — Я правда не хочу.

Лиам смотрел на меня некоторое время.

— Я думал о том, что должно произойти дальше, — наконец сказал он. — Я имею в виду, после того, как… ты выберешься отсюда. И похорон Тома. — Долгая пауза. — Я все еще могу переехать.

— Ко мне? — Я подняла брови. — Ты все еще хочешь?

— Да. Ничего не изменилось и…

— Как ты можешь такое говорить? — Мой голос повысился на несколько тонов. — Все изменилось. Все!

Лиам сделал шаг ко мне, но когда коснулся моей руки, я ее отдернула.

— Тебе понадобится помощь в квартире, — убеждал он. — Позволь мне быть рядом с тобой. Для меня это так… важно. Мы могли бы…

— Нет, Лиам.

— Нет, что?

— Перестань притворятся, что все будет хорошо. Не думай, что игра в семью поможет.

— Детка, мы пройдем через это и…

— Как? Я убила Тома. Я не представляю, как мы можем через это пройти. Совсем.

— Тебе нужно время, — настаивал Лиам. — Я здесь, с тобой. Я всегда буду рядом.

— Я бы хотела побыть одна. — Мой голос прозвучал как придушенный шепот. — Пожалуйста, я…

— Эбби я люблю тебя.

— Пожалуйста. — Я отвернулась от него. — Уходи. Мне правда нужно время. В одиночестве. Я позвоню тебе, когда буду готова, хорошо?

Я не открывала глаза целую вечность, пока не убедилась, что он ушел. И хотя лекарства помогли утихнуть боли в моем теле, агония в моей душе и сердце стала невыносимой. Мне хотелось кричать, выть, ругаться и возмущаться, вскочить с кровати, достать бочку, полную морфия или чего-нибудь еще, что удастся найти, и закачать это себе в вены.

Лиам и я созданы друг для друга, все так говорили. Впервые я не прятала части себя, отказывая ему в доступе, как всегда делала раньше. Я рассказывала ему все, вплоть до того, что иногда Лиаму приходилось целовать меня, чтобы заткнуть рот. Мы подходили друг другу, как в тех нереальных, слащавых голливудских фильмах. Только в нашем случае все это происходило не по сценарию.

Во многих отношениях Лиам стал моим спасителем. Единственный человек, кроме Тома, который не дал мне отказаться от отношений — с парнями, девушками, семьей. Но теперь Тома больше нет, и все это из-за меня.

Наказание, которое назначат судья и присяжные, не пугало меня. Я приветствовала его. Ничто не могло оказаться хуже пожизненного приговора, который я все равно вынесла себе сама. Вечное понимание — мой брат сгорел заживо из-за того, что я сделала. Никакое другое наказание не могло даже приблизиться к этому.

Лежа на больничной койке в чистой палате со стерильными шторами, я поклялась, что буду расплачиваться до конца своих дней. Если Том не мог жить, то я не заслуживала счастья. Мои плечи опустились, когда окончательность моего решения кристаллизовалась в моем сознании. Все должно быть именно так. Так надо. В конце концов, Лиам скоро увидит меня такой, какая я есть на самом деле.

Я — монстр.

***

Несколько часов я почти не шевелилась, пока в комнату не вошел мужчина с копной седых волос, тонкими очками и усыпанным веснушками лицом. Он был одет в строгий костюм и держал под мышкой блестящий черный портфель с серебряной пряжкой.

— Мисс Сандерс? — обратился он, и, когда улыбнулся, его нос слегка наклонился влево.

— Вы тоже из полиции?