Соседи. Мир за стеной

Потянув за рычаг в салоне, Цырен открыл багажник и вынул уже знакомую, спортивную сумку, которую повесил себе на плечо. Совершенно не обращая внимания на смех и глупые разговоры подростков, он вошёл в подъезд в сопровождении Орлова, внутренне готовый к любым неожиданностям.

При приближении к своей квартире, Евгений Петрович почувствовал, как в общей парадной, стало намного холоднее, чем в общем пространстве подъезда:

– Холодно, – облачко пара вылетело в воздух, медленно растворяясь на фоне зелёной стены.

– Первый признак аномалии, кстати, – Цырен стоял сзади, беспечно оглядываясь по сторонам в общем тамбуре, – резкое понижение температуры говорит о неблагоприятном месте. Небольшое повышение – о хорошем месте. Открыл?

– Добро пожаловать, – мрачно пошутил Евгений Петрович, включая свет в коридоре.

Ничего не говорило о недавней драке с Ата-Уланом. Доски, выкорчеванные и повреждённые, не лежали в коридоре, но вновь, как ни в чём не бывало, покрывали пол спальни. Сумеречная зона крайне не любила, когда кто-то вмешивался в её неизменный уклад.

– Тьфу, – в сердцах, Орлов плюнул на восстановившиеся доски, и его плевок, капнув на пол, немедленно растворился на бордовой поверхности, – чертовщина какая-то.

– А зона то растёт, – Цырен кивком указал на порог в спальню, который тоже окрасился в бордовый цвет и немного заляпал линолеум коридора, – это значит, что…

Ледяная стена почернела и стала склизкой. Сквозная розетка между квартирами исчезла, сквозь зияющую дыру впуская в квартиру какой-то чёрно-зелёный, мерцающий туман, который, впрочем, небольшим облачком ложился у дыры, не предпринимая попыток, распространится далее. Из тумана, время от времени, выныривали юркие двухвостки, и, исследовав территорию на пару сантиметров вне странной субстанции, также торопливо удалялись восвояси.

– Ты когда-нибудь читал фантастику, Цырен?

– Это-то сейчас к чему?

– По закону жанра, сюжет должен следовать определённым циклам. В нужный момент он нагнетается, в нужный – расслабляется. Тем самым автор позволяет читателю отдохнуть после серьёзных потрясений.

– И?

– Наш сюжет меня не отпускает. Он словно взял душу в силки и продолжает давить десятками открытий и потрясений.

– Чудной ты доктор. Давай готовиться.

Недра спортивной сумки скрывали не только инструменты, в чём вскоре убедился Евгений Петрович. Из боковых карманов, первым делом Цырен вынул по небольшому бубну, на котором был изначально предусмотрен тонкий, кожаный ремешок для закрепления на поясе.

– И что это за инструмент? – позвякивая металлическими бляшками, Евгений Петрович презрительно разглядывал примитивное кожаное приспособление.

– Ты поуважительнее относись к моим действиям, доктор! Я к твоей науке претензий не имею. Я уважаю труд врачей. Мой труд не менее значим, чем твой.

– Прости, Цырен, не хотел обидеть.

– Меня обидеть почти невозможно. Ты бубен мог обидеть. А он – твой главный щит и путеводитель в аномальных местах. В нужный момент загудит – значит сосредоточь своё внимание. Задрожит, загремит бляшками – опасность рядом или чужое воздействие. Порвётся бубен – значит, принял на себя суровый удар. Погладь его – и он замолчит, успокоившись, чтобы не привлекать лишнего внимания.

– Вот как, – доктору было трудно перестроиться на новую картину мира, поэтому он по-прежнему воспринимал слова Цырена с лёгким скептицизмом, – а для атаки что? Дудочка.

– Чудной ты доктор. Держи, – шаман бросил длинный, изогнутый, костяной кинжал в доктора так, что оружие просвистело в воздухе, едва не пронзив Орлову грудную клетку.

– Ты чего, белены обожрался? – с трудом подавляя гнев, прошипел доктор, который чудом умудрился поймать оружие за кожаную рукоять.

– Нет, реакцию твою проверял, – Цырен улыбался, довольный результатами эксперимента, – в ночную зону просто так не пойдёшь. Тут способности нужны. А они у тебя есть. И немаленькие. Это ещё раз подтверждает мои догадки насчёт планов Ата Улана.

Сам Цырен тоже закрепил похожий кинжал на поясе, добавив к широкому поясу ещё и небольшую сумку, известной фирмы, которую часто любят носить таксисты. В эту сумку шаман последовательно положил странный мешочек, литровую бутылку коричневой жидкости с резким запахом, а также несколько головок чеснока.

– И ты, конечно, не посвятишь меня в свои планы и догадки? – врач внимательно наблюдал за приготовлениями своего товарища.

– Нет, – коротко мотнул головой упрямый шаман.

– Чеснок – тоже оружие?

– Да не особо. Просто его запах неприятен не только прекрасным дамам, но и всякой чертовщине. Если ты хочешь знать, что я взял ещё, то в бутылке керосин, а в мешочке кресало. Спички и зажигалка могут не сработать в ночных землях, а древнее приспособление не подведёт. К тому же, старый, железнодорожный фонарь – это вообще раритет. Я его в музее стащил.

Звякнув железяками Цырен достал из сумки допотопный осветительный агрегат, в центре которого, за чистыми, прямоугольными стёклами, виднелся чёрный фитиль. Чиркнув кресалом, шаман ловко разжёг его и по резкому запаху Евгений понял, что огонь держится благодаря подпитке керосином.