Соседи по квартире (ЛП)

Если только Келвину не мафия какая-нибудь названивает, поэтому он и боится, что я его вышвырну вон. Или… Господи! Может, звонит его девушка?

Почему мне не пришло это в голову?

Вж-ж-ж. Вж-ж-ж.

— О боже. У тебя есть девушка?

Келвин выглядит испуганным.

— Что? Конечно нет.

Вж-ж-ж. Вж-ж-ж.

Да блин, когда уже звонок переключится наконец на голосовую почту и избавит нас обоих от мучений?

— Тогда парень?

— У меня не… — улыбнувшись и тут же поморщившись, начинает Келвин. — Нет.

— Нет?

— Мой телефон не звонит.

Я в недоумении таращусь на него.

Его румянец стал совсем густым.

— Это вообще не телефон.

И тут до меня доходит, что он прав. У этого жужжания совсем другой ритм.

Я подношу бутылку к губам и пью прямо из горла. Именно так жужжит мой вибратор… тот самый, который я засунула под диванную подушку несколько дней назад.

Пережить такой позор я смогу, только если как следует напьюсь.

глава одиннадцатая

Я поворачиваюсь набок и наталкиваюсь на его твердое и горячее тело. В комнате темно, и эта темнота лишь подчеркивает его тихий стон. Келвин лежит совершенно голый; мы оба пошли спать одетыми, но я не помню, как оказалась в гостиной — тоже голая, — а его невероятное тепло будто простирается за пределы узкого раскладного дивана.

Пружины скрипят, когда Келвин поворачивается лицом ко мне и начинает покусывать мои плечо и шею.

— Не ожидал, — замечает он.

Я хочу спросить его, как долго тут нахожусь, но он стирает все разумные мысли из моей головы, когда скользит рукой мне по бедру, груди и шее.

— В кровати ты трахаться не захотела? — не переставая целовать подбородок и щеку, интересуется Келвин. — Я мог бы прийти к тебе.

Он немного приподнимается, дав мне возможность исследовать его тело руками — твердую широкую грудь, волоски у пупка и ниже, где он уже твердый и подрагивающий в моей ладони, когда я сжимаю кулак.

Сдавленно дыша, он двигается в моей ладони, посасывая кожу на шее и обхватив грубыми руками грудь. Но у меня уже ноет все тело — и жаждет его над собой. И внутри.

— Я хочу…

Обнажив зубы, он склонился над моим соском.

— Хочешь?

Я пытаюсь винить свое нетерпение в том, что сейчас середина ночи, и каким-то образом я обнаружила себя в постели Келвина (а он не удивился и даже не против) — но не хочу терять ни единой секунды на обдумывание происходящего. Поэтому тяну его на себя и всматриваюсь в него в кромешной темноте.

— Ты хорошо поужинала? — медленно поднимаясь поцелуями от груди к шее, спрашивает Келвин.

Не понимаю, зачем он сейчас шутит про мой стейк, но это неважно, потому что я чувствую, как он прижимается ко мне, после чего немного смещается и со стоном, звук которого вибрацией отдается у моего горла, скользит внутрь.

Ощущение, как мое тело растягивается изнутри, настолько неожиданное и новое, что я вскрикиваю, а Келвин, повернув голову, закрывает мне рот поцелуем. Он что-то говорит, чего я не могу разобрать, — не столько из-за слов, сколько из-за моей неспособности воспринимать хоть что-нибудь, кроме его скольжения внутрь и наружу.

Это кажется совершенно нереальным: что он здесь, что двигается во мне и что закидывает обе мои ноги себе на талию. И Келвин не тихий — с каждым выпадом он издает довольный хриплый стон, а себя я еще никогда не видела такой безумной: поднимающей бедра ему навстречу, впивающейся ногтями в спину и просящей его двигаться быстрее и сильнее.

Потом он оказывается позади меня — не понимаю, как; это случилось слишком быстро, — и я чувствую жгучую боль от шлепка рукой и его довольный стон, когда вскрикиваю. А потом я верхом на нем, его руки у меня на груди, а пальцы рисуют сводящие с ума круги вокруг сосков.

— Ты уже почти? — сдавленно спрашивает он.

— Да…

— Бля. Офигенно, — его руки перемещаются мне на бедра, и Келвин начинает двигаться вверх, все быстрее и глубже. — Просто офигенно.

Так и есть. Потрясающе. Мою кожу покалывает, а по напряженному позвоночнику пробегают волны удовольствия.

— Прыгай на мне, — громко стонет он.

— Прыгнуть?..

— Как кролик, — с низким рыком требует Келвин. — По полу. За морковкой.

И с резким вздохом я просыпаюсь в своей постели. Одеяло скомкано у ног. Дверь закрыта, в темной спальне больше никого нет, а моя рука уютно расположилась в пижамных штанах.

Сев, я подаюсь вперед и прислушиваюсь к звукам за пределами своей комнаты. Раздается тихий шорох и скрип пружин раскладного дивана. На часах 01:48. Келвин проснулся? Господи, я разбудила его своими стонами? Насколько громко я себя вела, пока… мастурбировала?

Мне хочется броситься вниз по пожарной лестнице за окном. Келвин ночует у меня в первый раз, а я уже во сне занимаюсь с ним сексом.

Мне крышка.

***

Жаворонком себя обычно мало кто считает, и я не исключение. Конечно, я не из числа тех людей, которых для пробуждения нужно силком вытаскивать из кровати, — просто мне свойственно какое-то время ходить по квартире, как зомби, прежде чем колесики в голове начнут наконец крутиться.