Соседи по квартире (ЛП)

— Скорее всего, — обернувшись через плечо, отвечаю ей я. — Раньше пяти часов Келвин обычно в театр не уходит.

— Поверить не могу, что увижу, как он играет, — тихо всхлипнув, говорит Марина.

Да, кстати… Роберт достал им на сегодня два билета в первый ряд.

Меня сковывает ужас, и я не могу найти в себе достаточно сил, чтобы повернуться и улыбнуться.

— Келвин потрясающе играет, — говорю я. — И будет счастлив увидеть вас.

— Он ведь даже понятия не имеет! — взвизгивает Бригид.

Я внутренне невесело усмехаюсь. Совершенно очевидно, что никто тут понятия не имеет — каждый о своем.

Трясущейся рукой вставляю ключ в замочную скважину. Через дверь слышно, как Келвин наигрывает «Без тебя». Эта мелодия, как и всегда, манит и обольщает.

А когда Бригид подталкивает меня вперед, я молюсь всем богам, чтобы эта ложь не разрушила наши отношения… какими бы они ни были.

— СЮРПРИЗ! — кричит Бригид и врывается в квартиру.

Келвин вскакивает с дивана и роняет гитару. Удивленно прошептав ее имя, он заливается слезами, когда сестра бросается в его объятия. Всхлипнув, Келвин протягивает руку, чтобы притянуть к себе и мать.

Я держусь поодаль и чувствую, что щиплет глаза, потому что эта сцена такая прекрасная: они обнимаются и плачут, — а я в это мгновение понимаю, что люблю его.

Я люблю его…

Люблю.

Это семейное воссоединение — одно из самых искренних проявлений чувств, какое я только видела.

— Как тебе это удалось? — приглушенным голосом спрашивает Келвин, не разрывая объятий.

— Это все Аманда, — отвечает его мать, обнимая еще сильнее. — Все это устроили твоя очаровательная Аманда и Бригид!

Изменившись в лице, Келвин поднимает на меня взгляд.

***

Чтобы найти себе занятие, пока Келвин с мамой и сестрой разговаривают в гостиной, я ставлю чайник. Мои движения механические, а пульс кажется странно медленным.

Зачем Келвин дал Бригид мой номер?

О чем он только думал?

Как мы с Бригид умудрились ни разу не назвать друг друга по имени, господи боже? Почему она не задалась вопросом, с чего это мы начали общаться именно сейчас, а не раньше, несколько лет назад, когда якобы поженились?

«Не волнуйся, Бригид никогда не была навязчивой, — сказал тогда Келвин. — Как и все Маклафлины».

Может, он попросил ее не задавать вопросов?

От этой возможности мне становится плохо.

— Когда вы прилетели? — спрашивает у обеих женщин Келвин.

— Только что, — отвечает Марина. — Аманда встретила нас в аэропорту, и мы сразу же приехали на такси сюда.

Я спиной чувствую взгляд Келвина.

— Она сказала, что ей нужно ко врачу.

— Ха! Она тебя обманула! — смеется Бригид, а потом по счастливым вздохам я понимаю, что они снова обнимаются.

— Устала? — спрашивает у матери Келвин, и я замечаю, что в их присутствии его акцент стал заметней.

— Очень, — отвечает Марина. — В самолете мы не спали.

Какое-то время Келвин молчит, а потом тихо говорит:

— Наверное, вам надо постелить здесь, чтобы вы обе отдохнули.

— Нет-нет, Келли, — отвечает сыну Марина. — Мы остановились в Шератоне.

— Тогда вам надо заселиться и немного поспать.

— Дядя Аманды достал нам билеты, чтобы мы сегодня услышали твою игру.

— О, вот как? — напряженным голосом переспрашивает Келвин. — Прекрасно. Спасибо тебе, дорогая, — обращается он мне.

Я стараюсь отвечать максимально естественно:

— Не за что, Келли!

— Тогда едем, — тихо говорит Келвин им обеим. — Устроим вас в отель.

Подтолкнув их в сторону входной двери, он заглядывает на кухню и демонстративно обнимает меня.

— Я очень тебе благодарен, — говорит Келвин.

— Смеешься? — радостно улыбаюсь я, понимая, что за нами наблюдают. — Я так рада за тебя! И это так мило, что я сама чуть было не расплакалась.

Немного отодвинувшись, Келвин целует меня в висок, а потом смотрит в глаза; я и сама ощущаю, насколько наигранное у меня выражение лица. Мы общаемся сейчас только взглядами.

— Я отвезу маму с сестрой в отель, — говорит Келвин.

Я напряженно киваю.

— Хорошо. Конечно.

— Позже я все тебе объясню. Пожалуйста, не уходи, — наклонившись поцеловать меня в щеку, шепотом добавляет он.

Я ничего не отвечаю.

Он прижимается губами к моему уху:

— Прости меня, mo stóirín.

Теперь мне кажутся подозрительными все его поцелуи.

— Не уходи, — повторяет Келвин.

— Хорошо, — не в силах сдержать слезы, отвечаю я.

***

Час спустя Келвин возвращается один. Закрывает дверь и прислоняется к ней, закрыв глаза.

Я сижу на диване, все еще чувствуя тошноту, и гадаю, куда повернет разговор. Странно, но я ощущаю себя обманутой, хотя понимаю, что слово выбрано не совсем верно. Впрочем, предательство именно так и ощущается: смесью недоумения и ничем не объяснимого стыда.

— Я давно собирался тебе об этом рассказать, — выпрямившись и направившись ко мне, говорит Келвин. — Просто не думал, что все всплывет именно так.

— А я сижу тут и думаю: надо же, какая ирония! Всего пару недель назад ты был расстроен моим молчанием о своих чувствах. В то время как сам несколько лет женат на женщине по имени Аманда.

— Это вранье, — сев рядом со мной, Келвин протягивает руку, чтобы положить ее мне на бедро, но в последний момент передумывает.

— Но кто-то по имени Аманда все-таки есть?