Соседи (СИ)

— Не твоего ума дело, — отворачиваюсь к окну, чтобы не видеть его злющих глаз. — Всего хорошего, Краснов! — он стоит еще несколько секунд, а потом выходит из кухни. И только когда за ним с громким хлопком закрывается входная дверь, я выдыхаю и обнимаю себя за плечи.

Глава 14. Разведенка

Ярость кипит внутри, сжигает все, оставляя только слепую злость. Не могу в таком состоянии трезво мыслить и сдержанно говорить, поэтому следую совету Юли и сбегаю к себе, чтобы там выйти на балкон, где прохладный воздух отрезвляет. Лучше, конечно, холодный душ, но рабочие сказали, что до завтра водой пользоваться нельзя. Пиздец.

И ведь такая уверенная, что это обычное притворство. Ага, конечно. Сначала поедет на ужин, там надо бы и приобняться, а то не по-семейному, и дальше все само закрутится. Хорош он мужик, нет чтобы по-нормальному бывшую жену вернуть, он мутные схемы крутит. А лучше бы вообще не думал никого возвращать. Не нужен он Рыбке. Но вот мне она нужна.

За ночь злость проходит, сплю, на удивление, как убитый, но вот утро начинается просто омерзительно. Сомова за всю ночь не подала признаков жизни, но я решительно настроился дать ей время подумать и осознать всю глупость ее жертвы, поэтому первым идти на сближение не собирался.

В зал прихожу в скверном настроении, и дети это чувствуют — не могут собраться, бегают вразнобой. Стараюсь не срываться, понимая, что все еще злюсь на Рыбку — отшлепал бы, честное слово. Перевожу ребят на ОФП, это, конечно, не слишком хорошо — две тренировки подряд, но технику мы еще успеем отработать, тем более сегодня из меня такой себе тренер. Ребята недовольно мычат, но свисток слышат.

Пока они нарезают круги, отхожу в сторонку и смотрю в телефон, но тот радует меня только спамом из почты и сообщением от Жанны с точным временем. От другого абонента глухо, и я уже думаю зайти к Рыбке после тренировки, чтобы поговорить. Сегодня должны закончить ремонт, а значит, у меня осталось не так много времени, чтобы сблизиться с Юлей окончательно.

— Отдыхаешь, Саныч? — слышу за спиной голос директора комплекса и прячу телефон в карман.

— Привет, Дим, — за непродолжительное время моей работы здесь, у нас с Дмитрием сложились приятельские отношения, и он даже позвал меня в баню на выходных. Отказался, думая, что эти дни проведу в кардионагрузках в Рыбкиной спальне, но все-таки стоило принять приглашение. — Небольшой перерыв, пока пацаны бегают.

— Хорошие ребята? — спрашивает, и по глазам вижу, как что-то недоговаривает.

— На них еще пахать и пахать, но способные, — улыбаюсь. — К чему спросил?

— Да тут косяк, Макс, — выдыхает он и поджимает губы, соображая, как бы сказать, а я напрягаюсь, думая, что лавочку мою прикроют, и прощай тогда все. — Через три недели у нас комиссия, хотят проверить, на чем мы зарабатываем и как вообще организуем все. Мы про тебя молчали, но видать кто-то из мамашек донес, что сынок к молодому тренеру ходит, они заинтересовались и требуют показательное выступление.

Тьфу ты! Выдыхаю и широко улыбаюсь, глядя на пацанов, вываливших языки на плечи. Не останавливаются, красавцы.

— А, это мы решим. Поднатаскаю, пару тренировок бесплатных проведу. Часы свободные скажешь? Все нормально будет, ребята начинающие, но игроков хороших слепим.

— Фух! — он облегченно выдыхает и расслабляется. — Сам ведь понимаешь, что оплошать нельзя. Спасибо, Макс!

Мы еще недолго болтаем, а потом я возвращаюсь к ребятам, развалившимся на площадке в бессилии. Последние рывки даются им тяжело, потому что подготовка все-таки слабовата. Делаю упражнения с ними, чтобы не думали, что я тут довлею, а сам ленюсь и отращиваю пивной живот. Они немного воодушевляются, и общее настроение поднимается.

Подуставший плетусь домой, наблюдая за первыми опадающими листьями, и, подходя к дому, вижу знакомый автомобиль, а на пассажирском сидении Рыбку. Она тоже меня замечает, но лицо ее остается непроницаемым. Значит, решила все-таки ехать? С трудом сдерживаюсь, чтобы не пнуть урну у подъезда, и все же достаю телефон, думая, что не одна она может жить дальше и игнорировать все, что произошло вчера.

Не хочет — пожалуйста, пусть возвращается к бывшему-идиоту (в этот момент мой мозг осторожно прячет информацию, что быть идиотом-бывшим могу и я), мне и без нее раньше жилось хорошо, а теперь будет еще лучше. Пишу Жанне сообщение, что приду, и пешком поднимаюсь на свой этаж.

***

В ее квартире теперь все выглядит иначе. Не то чтобы я в прошлый раз особо приглядывался, но, оказавшись здесь сегодня, не могу предположить, что у нее есть сын. Игрушки, которые были разбросаны, надежно спрятаны, детская рубашка, висевшая на ручке шкафа, убрана, а дверь в детскую плотно закрыта. Странно это, но ладно.

Жанна встречает меня в платье, поверх которого завязан фартук. Небольшой столик накрыт в гостиной, и меня захлёстывает странное чувство, что позвали меня сюда не для простого человеческого спасибо, а для чего-то большего. Смотрю на женщину, но она только улыбается и ничем не выдает своего плана.