Соседка

— Алисия сказала, что вы будете работать почти все время. — Слоун надеялась, что Мэдисон не заметил ее возмущенного тона. — Ведь вам, кажется, осталось написать всего одну главу.

Они подошли к лестнице, но Картер, похоже, и не думал брать свой чемодан или машинку. Во время еды он поднял очки на лоб, а теперь опять опустил их на глаза, но не для того, чтобы лучше видеть, а чтобы провести рукой по высохшей лохматой шевелюре.

— Это меня и убивает.

— Разве вы не знаете, чем закончится ваш роман? — Одну руку Слоун положила на дубовые перила, за долгие годы до блеска отполированные ладонями и локтями, а другой опять затеребила пояс халата. Было тихо, они разговаривали приглушенными голосами. Девушка старательно отводила взгляд от курчавых волос на груди Картера, видневшихся из-под расстегнутой сверху рубашки. Ей ужасно хотелось дотронуться до них, но она отгоняла от себя эту мысль.

— Знаю, разумеется. Но мне надо дописать сцену, в которой герой одолевает наконец мерзавца. А также описать любовный акт между двумя главными персонажами.

— Думаю, теперь, когда вас никто не станет отвлекать и вы сможете спокойно сосредоточиться, это будет несложно. Вам удается замечательно передавать переживания героев, и я уверена, что уж в романе с названием «Спящая возлюбленная» у вас не возникнет трудностей с описанием любовных сцен.

Мэдисон широко улыбнулся:

— Но спящая возлюбленная — это не женщина.

— А кто же — мужчина?! — оторопело спросила девушка.

Картер громко засмеялся, но, услыхав ее предупредительное «ш-ш-ш!», сдержал смех, а глаза его улыбались.

— Такого просто не может быть с героем Картера Мэдисона, — промолвил он наконец, притворяясь обиженным. — В моем романе слово «возлюбленная», а правильнее было бы сказать даже «возлюбленное», напрямую связано с чувством долга главного действующего лица. Именно это чувство он пестует в себе. Оно ведет его к цели, руководит всеми его поступками. Но вот однажды он встречает женщину своей мечты, и чувство долга отступает на второй план. Впрочем, в романе все это станет понятным лишь на последних страницах.

Слоун не осознавала, что оказалась в ловушке между Картером и стеной, пока не уперлась в эту стену затылком. Подняв глаза, она посмотрела на Мэдисона.

— Так чем же дело кончится? Что выберет ваш герой? — поинтересовалась она. — Бросит женщину?

Картер пожал плечами, внимательно разглядывая ее лицо, полускрытое тенью. Ее кожу обжигало его теплое, ароматное дыхание.

— Думаю, я оставлю героя наедине с его размышлениями на этот счет. Пусть сам примет решение, но есть еще и героиня. Сможет ли женщина любить мужчину, зная, что он себе на уме и что из их любви ничего не выйдет?

Слоун едва сдерживала себя, чтобы не прижать к груди руки — ее соски вновь напряглись.

— А может, она не будет очень сильно его любить, — предположила девушка. — Может, он заставит ее?

Картер отрицательно покачал головой, не сводя с нее глаз:

— Нет, это исключено. Он же герой, не забывайте этого. А герои никогда не берут женщин силой. К тому же он знает, что она тоже страдает от неопределенности — как и он сам.

— Неужели? — спросила Слоун.

— Я почти уверен в этом.

— Так, значит, у романа будет грустный конец?

— Нет, скорее это будет не грусть, а горькая радость.

— Не думаю, что мне захочется его прочитать, — призналась девушка.

— Зато вы можете мне помочь написать последние страницы.

Картер был уже так близко от Слоун, что она чувствовала жар его тела. В стеклах его очков она увидела отражение своего испуганного лица. А затем с удивлением осознала, что ее губы сами собой приоткрылись, а глаза заволокло дымкой — словом, ее лицо приняло выражение лица женщины, ожидающей поцелуя.

Черт, тема их разговора была настолько двусмысленной, что она потеряла над собой контроль! Тряхнув головой, Слоун осторожно выскользнула из ловушки, образованной его руками и стеной, и бросилась к ступенькам.

— Я провожу вас наверх, — выдохнула она.

— Слоун! — Даже если бы он не схватил ее за запястье, одно это обращение по имени, как к старой знакомой, поразило бы ее. Он произнес ее имя так, словно читал стихи. Девушка поглядела на его руку, сжимающую ее запястье, а затем перевела взгляд на лицо Картера. — Думаю, мне по силам отыскать комнату в конце коридора, — промолвил он, не сводя с нее глаз. — Тебе не стоит беспокоиться.

— Тогда увидимся за завтраком, — торопливо проговорила она. Интересно, он чувствует, как бешено бьется ее пульс? — Завтрак я подаю между половиной восьмого и половиной десятого.

— В постель?

У Слоун словно комок застрял в горле; Картер по-прежнему крепко держал ее руку. Она представила себе, как его сильные пальцы, сжимающие ее запястье, ласкают ее грудь и ей наконец становится легче. Слоун чувствовала, что буквально тает от его прикосновения.

— Что вы имеете в виду? — хрипло спросила она.

— Вы подаете завтрак в постель?

— Ну… если гость предпочитает не спускаться в столовую, я могу принести поднос с завтраком в его… ее… в комнату гостей, — договорила хозяйка.

— Я предпочитаю, — произнес он медленно, глядя ей в глаза.

2