Соседка

– Здравствуйте, – пробормотала Леля, радуясь, что на улице темно и при свете фонаря все же не так заметно, как ее щеки залились румянцем.

– Сосед? – лениво поинтересовалась Вика, когда блондин скрылся в подъезде.

– Да, – стараясь справиться с волнением, сказала Леля. – А женщина его жена.

– Мне кажется та еще стерва. Но красивая, – вынесла вердикт, скорая на суждения Вика.

Генка моргал глазами, все еще глядя на дверь подъезда. Женщина, приехавшая на такси, которую Вика причислила к разряду стерв, потрясла воображение, а заодно, и бушующий гормонами, болезненно отзывающийся на непосредственную близость столь сногсшибательных форм, Генкин организм и особенно отдельные его части.

– Сычов, закрой рот. Злобная, красивая тетка уже ушла, и ее бюст тоже, – Вика засмеялась. – К тому же она для тебя явно старовата.

Генка сглотнул и оторвал, наконец, взгляд от двери.

– А мужик, кстати, ничего. Хотя, тоже, конечно, старый.

– Да, – почти шепотом мечтательно сказала Леля, то ли соглашаясь с первым утверждением подруги насчет соседа, то ли со вторым, то ли с обоими сразу.

– Ладно, домой пора, – сказала Вика. – А то сейчас Сычов еще какую-нибудь фотомодель увидит, так на лавке и застынет до утра.

Она пихнула Генку в бок маленьким кулачком.

– Пойдем, Сычов. Проводишь меня. Я, конечно, не модель, но ничего, зато потренируешься девушек провожать, ты же мачо, – Вика снова звонко рассмеялась.

Глава 6

1998г. май

Леля сердито нажимала кнопку лифта. Огонек не загорался, уже окончательно было ясно, что лифт не работает. Придется топать с восьмого этажа пешком. А потом, опять же пешком, топать обратно. Леля начала спускаться по лестнице, повторяя про себя, что нужно купить в магазине.

– Ну, что соседка, пешком приходится идти, – поднимаясь навстречу Леле, расплылся в улыбке сосед с девятого этажа, Николай Борисович.

– Здравствуйте, – оставив без внимания комментарий соседа, буркнула Леля. Николай Борисович, маленький, сухонький человечек лет пятидесяти, ей не слишком нравился. Он всегда улыбался, говорил что-нибудь шутливое, но Леле, по непонятной причине, чудилась какая-то неискренность и в его улыбке, и в словах. Казалось, что на самом деле, он совсем другой. Она не знала какой, но не такой, каким хочет казаться. К тому же сосед явно был нудноват, да к тому же несколько навязчив, что ли. Одним словом, Леля старалась, по возможности, избегать общения со стариканом, коим, в ее юношеском представлении, являлся Николай Борисович.

– Ты-то вниз бежишь. А я вот вверх поднимаюсь, – снова расплылся в улыбке Николай Борисович. – А мне-то уж, в отличие от тебя, лет-то дай бог сколько. Еле ползу, прямо как черепаха, – Николай Борисович хихикнул.

Леля попыталась протиснуться мимо него по лестнице, но сосед не намерен был так быстро закончить разговор.

– Как у тебя учеба, Леля? Мама твоя говорила у тебя в этом году экзамены.

– Да, – снова буркнула Леля. Черт бы побрал этот лифт. И угораздило же ее пойти в магазин именно в то время, когда Николай Борисович будет подниматься по лестнице.

– Молодость, – мечтательно протянул сосед. – Вот, помню, когда я был такой как ты…

Леля похолодела. Неужели сейчас старик начнет мучить ее историями о своей молодости? Может соврать, что ей срочно нужно в аптеку, за лекарством? Врать Леля не любила, да и не умела, поэтому, настроившись на то, что это некое испытание, которые время от времени подкидывает нам жизнь, она приготовилась слушать нудные, совершенно не интересные ей рассказы соседа о днях его молодости. В это время со стороны лифта послышалось мерное гудение. Где-то хлопнули двери.

– О, лифт, наконец, заработал, – обрадовался Николай Борисович, забыв о том, что собирался посвятить Лелю в свои воспоминания. Леля тоже обрадовалась, что лифт так вовремя включился, спас ее, можно сказать.

– Леля, а ты не интересуешься марками, – Николай Борисович внимательно смотрел на юную соседку.

Леля неопределенно пожала плечами.

– Да нет…

– А то, я ведь страстный коллекционер, – Николай Борисович засмеялся. Смех у него был странный, похожий на шелест сухой травы или на щелканье крыльев насекомого. – У меня целая коллекция. Несколько тысяч экземпляров. Я уж лет двадцать увлекаюсь. Думал, может тебе интересно, – он немного грустно улыбнулся. – Коллекционерам всегда хочется кому-нибудь похвастать своими сокровищами. А мне вроде как некому, вот хотел показать тебе…

Николай Борисович махнул маленькой костлявой ручкой.

– Ну, ничего. Не бери в голову… Ну, беги, Леля. Беги. И так ведь задержал тебя. Хочется иногда поговорить. Я-то один живу…

Леля уже сделала шаг вперед и остановилась. Ей стало жаль одинокого смешного человечка. Это ведь и впрямь ужасно, когда ты совсем один и даже поговорить не с кем. Совсем недавно, она и сама ощущала подобное одиночество, страшно страдая из-за него. Это при том, что у нее есть семья. Люди, которые любят ее, стараются поддержать. А сосед совсем один. Он готов даже разговаривать с соседской девочкой подростком, лишь бы хоть ненадолго избавиться от ощущения одиночества и ненужности никому.