Соседская девочка

Меж тем Соседская Девочка свернула во двор. Кажется, там была эта самая студия дизайна, где она преподавала.

Вера повернула голову направо. Был виден кусочек знаменитого дома на Беговой, ближе к Ленинградскому. «Дом-сороконожка», он стоял на высоких бетонных опорах-уголках, и этих ножек было ровно сорок, Вера сама считала. Они вместе с Соседской Девочкой обошли все это пространство, загибая пальцы и побаиваясь, что ножки подломятся и дом упадет. Им было лет по десять. Вера побаивалась, а Соседская Девочка ее успокаивала. Дом построил архитектор Андрей Меерсон.

Соседская Девочка ходила в художественную школу на улице Красина. Там была учительница Катя Меерсон, Екатерина Андреевна, дочка этого архитектора. Красивая, темноволосая, вся такая нежная и добрая. Потом она пришла в обручальном кольце (так и было сказано – «в кольце») и сидела, выставив руку с кольцом перед собою, перед своим красивым нежным смуглым лицом. Потом уехала – говорили, что в Америку, навсегда.

Это Соседская Девочка рассказывала, что так говорили. А про смуглое нежное лицо – это Вера сама додумала. Дофантазировала.

Они с Соседской Девочкой жили на одной лестничной площадке и ходили в одну и ту же школу. До школы было далеко ехать. Их остановка называлась «Гостиница “Советская”». Троллейбусы первый, двенадцатый и двадцатый. Дальше – улица Правды, Второй Часовой… – перед Вторым Часовым, если ехать от дома к школе, то есть к центру, – квадратное здание с угловатым выносом над входом и с огромными окнами, красивое нелепой красотой конструктивизма 1920-х – это Вера уже потом поняла. Какой-то научный институт, а раньше была фабрика-кухня, архитектор Алексей Мешков. Такую же, только гораздо больше, он построил по другую сторону Беговой, в Боткинском проезде. Да. Это уже потом Вера узнала, когда полюбила их районный архитектурный заповедник.

А пока она еще девочка – после Второго Часового через мост на вокзальную площадь – и дальше Тверская, тогда еще улица Горького. Остановка «Белорусский вокзал», потом «Большая Грузинская», «Улица Фучика», «Площадь Маяковского», «Глазная больница», «Пушкинская площадь», «Советская площадь». Девять остановок. Но тогда машин было совсем мало, и троллейбус шел очень быстро, пятнадцать минут, и всё. В крайнем случае двадцать, если попадешь в «красную волну». Троллейбусы ходили очень часто. Бывало, стоишь на остановке, видишь хвост только что отчалившего тролика, а из-за поворота, с Беговой, выезжает двадцатый. Или мимо стадиона «Юных пионеров» ползет двенадцатый или первый.

Потом, сойдя с троллейбуса чуть не доезжая до Моссовета, глядишь налево, машешь рукой Юрию Долгорукому, поворачиваешься, идешь пять шагов назад и ныряешь в арку дома номер пятнадцать по улице Горького. Там – улица Станиславского, теперь снова Леонтьевский переулок. Еще минут пять пешком – и вот она, знаменитая школа № 31.

Это была очень престижная школа. Там учились сплошные дети артистов и поэтов. Дети министров учились в школе № 20, во Вспольном переулке. Была отдельная гордость – наша школа не просто престижная, но и вот такая, литературно-театрально-художественная, а вовсе не номенклатурная.

Вера – как и Соседская Девочка – этой школе не подходили по району. Было тогда такое правило – а может, и сейчас есть, у Веры детей не было, откуда ей знать. В общем, они не подходили по району, – но мама Соседской Девочки устроила туда свою дочку. У них была знаменитая фамилия. Покойный дедушка Соседской Девочки был известный писатель. Написал всего одну книгу, но зато она всё время переиздавалась, по ней снимались фильмы и ставились спектакли и всякие радиопостановки – в общем, эту фамилию знали буквально все. И Вера, и ее мама, и соседи, и вообще вся страна. Поэтому маме Соседской Девочки ничего не стоило, красиво нарядившись, пойти к директору школы с подарочным изданием дедушкиной книжки, и всё в порядке.

– А я? – спросила Вера у мамы.

– И ты! – сказала мама.

Они жили без папы уже много лет. В точно такой же квартире, что Соседская Девочка со своими родителями. Им было даже лучше – три комнаты на двоих: мамина, Верина и гостиная, а у тех – гостиная, спальня и детская. Тоже неплохо, но чуточку теснее. Хотя, конечно, они жили интереснее. К ним часто приходили гости, тоже известные люди, которых Вера с мамой видели по телевизору. Иногда приходили иностранцы. Однажды Вера поднималась с ними в лифте: мама Соседской Девочки разговаривала по-французски с какой-то теткой в холщовых брюках и кедах.

Вера завидовала Соседской Девочке, хотя они слегка дружили. И вот теперь, значит, она пойдет в эту знаменитую тридцать первую школу, в самом центре Москвы, а Вера – по району. В обыкновенную.

– А как же я? – спросила Вера и заплакала.

– И ты тоже! – грозно сказала мама.