Сошедшая

Услышь меня сквозь тьмы завесу,
Сошедшая из книжных строк,
Чья жизнь напоминала пьесу,
Чей крайне грустным был итог.
Я говорю из той юдоли,
Что вечно будет при тебе.
И в счастье, и при страшной боли
На жуткой, проклятой земле.
Отец твой я и твой учитель,
Я создал мир, где ты жила,
Пока огонь – освободитель -
Из книги не изгнал тебя.
И хоть ты вовсе и не плод
Любви земной, но лишь пера,
На свет ты выбралась живой,
Отца, меня, с собой неся.

Ты настолько же реальна,
Как и небо, и земля,
Мой ковчег, ты идеальна.
В мир ты возвратишь меня,
Превратив страницы в кости,
Обратив слова во плоть.
Трепещите, ждите в гости,
Аризаль грядет к вам вновь!

Тебя сюда ко мне влекла
Родная кровь, что между строк
Дремала, но вдруг ожила,
Лишь ты вошла под мой чертог.
Но есть еще одна проблема:
Тот враг, что мчится за тобой.
Ему подвластна древних сила,
Что ждет за проклятой чертой.
А имя Джекалман – лишь маска,
С которой демон начал путь.
Должна быть у тебя опаска,
Чтоб ускользнуть от его рук.
В руках твоих сфирот заветный,
Что космос весь стяжал в себе.
Для демона – лишь плод заветный,
Но инструментом был он мне,
С которым мог я двигать звезды
В беззвучной мрачной пустоте,
А Генриху идеи чужды,
И в лапы не попасть должны.

Ты настолько же реальна,
Как и небо, и земля,
Мой ковчег, ты идеальна.
В мир ты возвратишь меня,
Превратив страницы в кости,
Обратив слова во плоть.
Трепещите, ждите в гости,
Аризаль грядет к вам вновь!

Теперь же слушай мой приказ.

Сара

Но подожди, писатель ловкий.
Я выслушала твой рассказ,
Теперь ответ ты дай мне четкий.

Аризаль

Я слушаю…

Сара

Ты человек с способностями бога,
Тебе подвластны закаты и восходы,
Твое перо разит страшней меча,
Ты ход времен сдвигаешь не спеша.
Одной строкою ты колеблешь море,
Своей рукою ты приносишь горе.
Тебе нет равных в мире твоих книг,
Ты в них паук, плетущий сеть интриг.

Неужто жалость сердцу не знакома?
Неужто на душе твоей саркома?
Нет состраданья в ней для собственных детей,
Твоих героев, что идут своей
Дорогой сквозь страдания леса,
Ведущей прямо в ад иль в небеса.

Когда коронную ты книгу написал,
Зачем меня ты монстром в ней создал?
К чему жестокость эта, кровожадность,
Иль может это просто твоя шалость?
Ты тешишься страданием героя,
Его готов ты превратить в изгоя,
Ведь лишь бы выглядел острее твой сюжет,
Ведь автор – боли коренной эстет.

Направляет руку в сторону Аризаля