Сошедшие с ковчега

– Саша, до сегодняшнего дня я не подозревал, что во мне может быть столько ненависти. Как я их ненавидел в ту минуту! Это был океан ненависти. А ведь в прошлом году с тремя из тех офицеров я ходил в дальнее плавание. У нас сложились приятельские отношения. И потом, встречаясь не единожды, мы чувствовали друг к другу искреннюю симпатию, – голос его дрогнул. – Они знали, как я предан России. Почему же с такой легкостью отреклись от меня? – он открыл глаза, в упор посмотрел на Васильчикова. – Ты же этого не сделал.

– Ну, братец мой, у меня к тому были свои резоны.

– Опять шутишь?

– Отнюдь, – старясь сохранять серьезность, возразил Александр. – Жорж, подумай сам, где бы еще меня – закоренелого холостяка, кормили такими замечательными пирогами, какие печет ваша Глафира? Да, вдобавок, бесплатно поили этой восхитительной мадерой. Патриотизм патриотизмом, но иногда, знаешь ли, хочется, для разнообразия, и пирогов с мадерой.

Говоря так, Васильчиков напустил на себя настолько смущенный и виноватый вид, что Георгий, не выдержав, рассмеялся.

– Вот, выходит, какие тайные мысли посещают одного из лучших офицеров флота Его величества, – смеясь, проговорил он.

Их смех был прерван появлением Игната, сообщившего, как и просил Георгий, о возвращении Анастасии. Мужчины едва успели встать со своих мест, как она – раскрасневшаяся, необычайно взволнованная, буквально ворвалась в кабинет мужа.

– Сашенька, как я рада вас видеть! – с порога воскликнула Анастасия.

Она повернулась к слуге:

– Игнат, вели приготовить нам чай.

Когда тот удалился, обратилась уже к обоим мужчинам:

– Я слышала смех, когда направлялась сюда. Поэтому решила, что вы, верно, еще ничего не знаете.

Анастасия прошла к креслу, присела. После чего, собравшись с силами, проговорила:

– В Сараево убит наследник австрийского престола эрцгерцог Франц-Фердинанд. Вместе с женой. Петербург гудит, как растревоженный улей.

Васильчиков и Лазорян обменялись быстрыми взглядами. Анастасия с тревогой смотрела на них, ожидая, что они скажут. Но оба молчали. Да и что они могли сказать?

– Неужели…война? – не в силах вынести их молчание, спросила Анастасия.

– Что ты, Настенька, милая, какая война? – стараясь выглядеть беспечным, откликнулся Георгий.

– Но если Австро-Венгрия предпримет агрессивные шаги в отношении Сербии, Россия не сможет остаться безучастной. Ты сам сколько раз говорил, что нынешние Балканы – это крюйт-камера. Достаточно маленького фитилька, чтобы все полыхнуло. И не только на Балканах, но и по всей Европе.

– Анастасия, я знаю Жоржа много лет, – тоже, желая успокоить ее, вступил в разговор Васильчиков. – Поэтому заявляю со всей ответственностью, что ни один из его прогнозов не сбылся.

– Вы – неисправимый оптимист, Сашенька, – с грустной улыбкой заметила она. – Но, похоже, на этот раз ошиблись, – Анастасия рассеянно оглядела кабинет мужа. Взгляд ее упал на календарь.

– 28 июня 1914 года, – отрешенно проговорила она.

ИНТЕРЛЮДИЯ Из истории Первой мировой войны

…В литературе традиционно обвиняют царское правительство в плохой подготовке русской армии и военной промышленности к Первой мировой войне. Действительно, в отношении артиллерии, особенно тяжелой, армия оказалась подготовленной хуже, чем германская. По насыщенности автомобилями – меньше, чем Франция. Русский флот значительно уступал германскому. Имели также место частые случаи нехватки снарядов, патронов, стрелкового оружия, обмундирования и снаряжения. Но справедливости ради надо сказать, что никто, ни в одном Генеральном штабе любой страны, не предполагал, что война продлится четыре года и три с половиной месяца. Ни одна страна не имела вооружения, снаряжения и продовольствия на столь огромный срок. Генеральные штабы рассчитывали максимум на три-четыре месяца. В худшем случае, на полгода. Сообразно этому, все заинтересованные стороны стремились, в первую очередь, к быстрому развертыванию наступательных действий.

Германия рассчитывала на молниеносную кампанию на Западном фронте с целью разгрома Франции, а потом – на действия против России, вооруженные силы которой должна была сковывать Австрия.

Россия, как следует из докладной записки Верховного Главкома русской армии великого князя Николая Николаевича, дяди Николая II, предполагала развернуть наступление на Берлин силами Северо-Западного фронта и на Вену – силами Юго-Западного фронта. Войск противника на Восточном фронте было в это время сравнительно мало – 26 германских дивизий и 46 австрийских.

Французские армии и вовсе не планировали немедленного наступления, рассчитывая, прежде всего, на эффект от боевых наступательных действий русских войск. Направление возможного удара со стороны германских армий было определено французским военным командованием неправильно. В то время как Германия рассчитывала через слабо защищенные границы Люксембурга и Бельгии прорваться во Францию и принудить ее к капитуляции еще до того, как Россия сосредоточит свои войска для удара.