Сосна и олива или Неприметные прелести Святой Земли

Еще более безумным оказалось изгнание мавров и уничтожение их культуры. Ведь Испания – страна, где в свое время победил рабби Кахане. Израильтянину интересно посмотреть на Юг Испании в первую очередь с этой точки зрения – что может произойти со страной через пятьсот лет после полной победы кахановского сионизма. Для израильтянина или палестинца приезд в Андалусию подобен возврату домой. Те же вади, террасы с оливковыми / деревьями, акведуки, родники, сабилы-фонтаны с родниковой водой, руины крепостей времен крестоносцев, арабские, понятные названия мест, массы пришлого населения: страна, которая лишилась своего коренного населения и была населена заново. Главная река – Вади эль Кабир, Большое вади. Долина Вад эль Фара, Гвадалаферо, похожая на мечту бедуина или на исполнение пророчества Иоэля (3:18) – она похожа на вади Святой земли, но в ней течет полноводная река, вьющаяся, как змейка и напоминающая Иордан. Последняя столица мавританской Испании – Гранада – Карната, расположенная на горном отроге – Карн. Гранада – эпицентр поздней мавританской Испании, напоминает чем-то неуловимым Акку крестоносцев: последний след заморского влияния.

У въезда в город – арка с тремя разрезанными гранатами – каламбур, основанный на народной этимологии. Арку построил Карл V, но гранаты разрезали католические короли Изабелла и Фердинанд в тот же роковой год 1492, то есть без малого через восемьсот лет после прихода ислама и мавританской культуры в Гранаду. Иными словами, в королевстве Гранады не было людей, которые восприняли бы это завоевание – как освобождение, и во всей Испании не было людей, которые могли бы претендовать на земли Гранады. Короли Гранады старались жить в мире с христианскими королями, и даже послали отряд им на помощь в войне против своих единоверцев в Севилье. Последняя династия королей Гранады была установлена ибн эль Ахмаром за 250 лет до падения города, а последним был король Боабдил, или “Малютка-король”.

Именно в Гранаде – Карнате был достигнут апогей мавританской испанской культуры – несколько декадентский, перезрелый и сладкий. Главный памятник ее – Красный Форт, аль Кала аль Хамра, Альгамбра. Вашингтон Ирвинг нашел этот дворец и крепость в полуразрушенном состоянии, она потрясла его, и он обратил внимание испанцев на гибнущую красу. Испанцев начала XIX века Альгамбра интересовала так же мало, как сегодняшних израильских поселенцев – ближайшая гробница шейха. Сегодня они посещают дворец – как Лувр или другую иностранную диковинку. Ведь у цивилизации Гранады не было преемниц. Альгамбра не похожа по стилю на Мескиту, мечеть Кордовы. В Кордове еще доминировало влияние сирийско-палестинского стиля, прежней метрополии Омейядов, Гранада целиком относится к мавританскому стилю, напоминая дворцы Марокко. Снаружи она довольно проста – мавританские правители старались “во избежание дурного глаза” не показывать роскоши. По декадентскому дворцу Альгамбры удивительно хорошо гулять – надо только железной рукой отклонить предложения местных гидов, “мало знающих, чрезмерно болтливых, куда-то торопящихся и постоянно ссылающихся на Вашингтона Ирвинга”, как сказал У.Кларк в 1849 году.

Любой зал и двор Альгамбры – подлинный перл. Зал Посланников – Салон де Ембахадорес – высокий, со сводом-куполом, напоминает Зал Посланников в Севилье, но еще более элегантен, и вид из окон лучше: севильский дворец Алькасар стоит на ровном месте, а Карната – на вершине холма, и из окон дворца можно увидеть зеленые сады внизу и снежную гряду Сьерра Невада на недалеком горизонте.

Королевский зал. Сала де лос Рейос, интересен своими совершенно европейскими фресками на потолке в нишах. Они были, видимо, выполнены итальянским художником – на рисунках изображены люди: воины, охотники, любовники. Королевство Гранады осознавало, что оно оторвано от Магриба и от прочего мусульманского мира, что маврам придется жить в христианском окружении. Видимо, мавры Гранады были готовы оевропеиться – христианское влияние чувствовалось не только в этом – в узорах и сводах сказывалось влияние готики Толедского собора, этого самого не-мавританского здания Кастилии. И тут напрашивается сходство с крестоносцами Акки, крохотное королевство которых смогло вписаться в картину Ближнего Востока, дружило со своими мусульманскими соседями и поддавалось их влияниям. Но железный упрямец султан Байбарс, мусульманский эквивалент Изабеллы и Фердинанда, все же стер крохотное королевство христиан с карты Палестины и превратил все побережье в пустыню.