Сосна и олива или Неприметные прелести Святой Земли

В Цфате возникла школа каббалистов, строивших всю свою жизнь вокруг расчетов и магии, которые должны были привести к Спасению, к приходу Мессии. Потенциальным Мессией был и св. Ари, и его ученик р.Виталь. Память о тех временах сохранилась в синагогах Цфата. Самая привлекательная из них – “Абухаб”, южная (к Иерусалиму) стена которой не рухнула во время землетрясения. Она просторна, с высоким потолком и куполом посредине. В ее устройстве отражена магия чисел: 12 окон – по числу колен Израиля и т.д. На потолке изображены венец Торы, венец царский. На Южной стене – трогательный рисунок гробницы матери нашей Рахили. Стены синагоги голубые – чтоб было прохладно летом. Вместо скамеек, как в европейских синагогах, молящиеся сидят кругом вдоль стен на заступке.

В этой синагоге хранится и свиток Торы, писаный св. Абухабом, автором “Светоча”. Его вынимают три раза в год, в Судный день, Пятидесятницу и Новогодие – аббревиатура этих праздников (КШР) свидетельствует о чистоте и пригодности. По легенде, после землетрясения хотели перенести этот свиток в другую синагогу, “перенесли, да ночь не доспали – все помре”. Свиток живо вернули.

Совсем не пострадала при землетрясении синагога св. Альшиха, построенная в самаркандском стиле, но она редко открыта. приятная, просторная, прохладная в жаркий день синагога р. Каро, создателя свода законов иудаизма “Накрытый стол”. Внизу под синагогой каморка, где р. Каро явился ангел – она обычно закрыта. Пониже находится синагога Белого Праведника, р. Иоси Бана, где по традиции погребен этот законоучитель III века. Его мощам приписывают чудодейственную силу. Каббалисты изначально старались приписать начало своего движения эпохе Мишны и Талмуда, и книгу «Зогар» (“Сияние”) соответственно приписывали р. Иоханану б. Заккаю, жившему во II в. Поэтому стал каббалистом в легенде и р.Иоси Бана. Прозвище Белого Праведника он получил так: власти запретили евреям Цфата брать белых кур и петухов для совершения обряда искупления в Судный день и обязали брать только черных. Пришли жители цфатские к святым мощам и праведник совершил чудо – обратил в последний момент черных кур в белых.

Про смоковницу, растущую в особом закуте во дворе синагоги, рассказывают страшную легенду: однажды р. Бана был за городом, а дома остался присматривать за рабочими, строившими синагогу, его сын. Рабочие проголодались и хотели уйти. Чтоб не прерывать работы, попросил сын р. Бана у смоковницы накормить рабочих, и та моментально выпустила смоквы. Пришел р. Бана, услышал рассказ сына и сказал: “Ты утрудил Господа прежде времени – смотри, как бы и тебя не сорвали прежде времени” – и в ту же ночь умер сын р. Бана.

Рассказ о сыне р. Бана относится, видимо, к анти-каббалистической традиции, или, скажем мягче, к серии предупреждений об опасности занятий магией. Такие рассказы есть и в Талмуде, где говорится о страшной опасности, поджидающей мистиков: рассказ о четырех мужах, вошедших в мистический “пардес”– сад, рассказ о Белых камнях и р. Акиве. Но в Цфате эти рассказы воспринимаются особо. Здесь же, за синагогой р. Каро, в маленьком садике находится место, где была могила знаменитого р. Иосифа делла Рейна, героя пьес, поэм и рассказов. Делла Рейна, каббалист, решил освободить душу Мессии из плена и вступил в единоборство с Сатаной, вооруженный тайнами магии. Паче чаяния он победил, скрутил Лукавого и потребовал от него освободить Мессию. Черт для виду согласился, но попросил у каббалиста поставить ему свечку. Делла Рейна поддался на эту уловку, уступил черту, и тот немедля освободился, причем закинул каббалиста чуть ли не в Тиверию.

В Цфат и сегодня приезжают искать мистических откровений, но – дома уже никого нет. В час молитвы, в канун субботы иллюзия “исконно еврейского Цфата” исчезает, как туман. Синагоги почти пусты, немногие молящиеся – новые иммигранты из Магриба. В Цфате почти нет “коренных” цфатцев, город был практически заселен заново после 1948 года.

В наше время в Еврейский квартал въезжают новые ешивы. Я встретился с ешиботниками из ешивы Хабада. Ни один из них, – ни учитель, ни ученики – не знал ни имени делла Рейна, ни легенд о Белом праведнике. Древним синагогам Цфата они предпочитали свои, новые. Хабад получил разрешение построить “ешиботный городок” в Цфате, они разрушили немало старых домов, выровняли стойплощадку и на этом дело закончилось, “ешиботный городок” остался – и слава Богу – на бумаге. К новому населению относятся и художники, занявшие дома бежавших арабов. Они в основном занимаются изготовлением еврейского китча. Единственный интересный – ныне покойный – художник Цфата жил вне притона муз, работал часовщиком и рисовал в свободное время. В Цфате работы часовщика Шолема не сохранились.