Фамилии могли меняться по решению руководства. Например, не повезло одному из Ландышевых. Из-за плохой успеваемости он стал Крапивиным. Л. Бирюкова замечает:
Действительно, изобретательность тех, кто придумывал фамилии семинаристам, просто поражает. Например, за основу брали латинские и греческие слова. И получались фамилии Касторский (в переводе на русский – Бобров), Стурницкий (Скворцов), Артоболевский (Хлебников), Аренский (Песков). А некоему Пьянкову фамилию заменили на Собриевский (от латинского «собриус» – трезвенник).
В качестве награды или наказания давали фамилии, отражавшие характер семинариста, как простые (Мягков, Смехов, Смелов, Забавин, Остроумов), так и замысловатые (Смиренномудренский). Фамилия писателя Гиляровского тоже явно семинарская (от латинского «гилярис» – веселый).
Крестьяне
Этому сословию следует уделить особое внимание, поскольку основную часть читателей составляют потомки крестьян. Согласно переписи 1897 г. соотношение представителей сословий было следующим:
• 99,8 млн человек (81 %) составляли крестьяне;
• 13,4 млн (10,7 %) – мещане;
• 1,7 млн (1,5 %) – потомственные и личные дворяне;
• 624 тыс. (0,5%) – купцы и почетные граждане;
• 589 тыс. (около 0,5 %) – духовенство;
• около 10 млн (8 %) – прочие (инородцы, деклассированные элементы, не указавшие сословной принадлежности).
Ревизские сказки
Если ваши предки – крестьяне, то сведения о них вы можете найти в
Дополнительная ценность этих документов заключается в том, что в них указывались родственные отношения, то есть вы можете получить информацию сразу обо всех членах семьи, если они проживали вместе. Более того, записывали время и место рождения детей (кроме переписей 1719, 1743, 1811 гг.). За исключением ревизий 1719, 1743, 1782 гг. переписи подлежали женщины.
Переписные листы содержат сведения о гражданском состоянии человека. Например, отмечалось, если крестьянин был отдан в рекруты. Кроме того, записывали информацию о перемещениях населения (варианты: переселены, самостоятельно переселились, переведены, пришли неизвестно откуда, в бегах, вольноотпущенные).
Ревизские сказки являются, наравне с метрическими книгами и исповедными росписями, важнейшим источником, но, в отличие от них, содержат сведения не обо всех сословиях. Переписи подлежали крестьяне, мещане, церковнослужители, солдаты, цеховые ремесленники, купцы. Освобождались от учета дворяне, государственные служащие, домашние учителя, нижние воинские чины (донские, черноморские и иные казаки), почетные граждане, обладатели ученых, медицинских и академических степеней, мастера казенных заводов, а также лица, служба которых относилась к почтовому и театральному ведомствам.
Ревизские сказки хранятся в РГАДА (в фондах ревизских сказок и ландратских книг, Коллегии экономии), РГИА (в фонде Сената, Департамента разных податей и сборов министерства финансов), а также в региональных архивах (в фондах наместнических правлений, казенных палат, мещанских старост, уездных временных ревизских комиссий).
Нужно учитывать, что крестьяне записывались «по именам с отцы и прозвищи». Прозвищами в данном случае называются неофициальные, или уличные, фамилии, которые часто менялись. До отмены крепостного права большинство крестьян не имели права ни на фамилию, ни на отчество.
Традиционно крестьяне носили так называемые «фамилии по отчеству», то есть Петром Ивановым называли сына Ивана. В одной деревне, как можно догадаться, часто было несколько Петров Ивановых. Чтобы отличать их, использовали уличные фамилии, связанные, как правило, с занятием отца. Например, сына кузнеца называли Петром Кузнецовым. Если Петр не занимался кузнечным делом, как отец, а был, например, конюхом, то его сын мог стать Конюховым.