Сосватать героя, или Невеста для злодея

Осознание ситуации пришло не сразу, но, едва я вспомнила, где нахожусь, сориентировалась мгновенно:

— У вас есть пятнадцать минут, чтобы принять душ и привести себя в порядок, после этого жду всех в гостиной.

Крепко прижимая к груди «пропуск в счастливую жизнь», я поторопилась в свою комнату.

Пробежав по трем ступенькам к выходу на задний двор, мчусь по коридору, поскальзываясь в этих ужасных тапках. Бросаю их на половине пути, бегу босиком. Врываюсь в свою комнату и…

— Сигнал потерян… — сообщил чертов переносной сейр.

Тут коридор наполнился разочарованными криками, и я поняла — вода тоже закончилась! Чертовы Джерги! Психанув, опять же босиком срываюсь на забег до комнат этого самого Джерга-младшего.

Я ворвалась без стука, все равно генно-модифицированного тут нет, возликовала, едва узрела символ восстановленной связи, и тут… вспомнила, как я выгляжу — в старой вылинявшей пижаме, неумытая и непричесанная, ненакрашенная! Какой ужас! Бросив сейр в спальне Джерга, я начала очередной забег в свою комнату, на сей раз босиком.

На подобный случай у меня имелось платье! Розовое, которое так подчеркивало мои темные волосы и глаза. Короткое — как раз чтобы продемонстрировать, что спортзал я таки посещала. Ну и чулочки под все это черные, с комплектом весьма откровенного черного белья. Как я одевалась — история особая, могу сказать только одно — быстро! После чего я вырвалась в коридор и заорала:

— Джастин!

Мало кто знал, что наш психолог с голубым отливом, это раз, и прекрасный визажист, это два. Когда вызванный торопливо шагнул в мою комнату, я взмолилась:

— Сделай меня красивой!

Через пятнадцать минут накрашенная под естественный стиль с уложенными по плечам распущенным волосиками, на которые столько восстановленного воска пошло, что страшно представить, с туфлями в руках, то есть все так же босиком, я мчалась обратно на второй этаж в обиталище Джерга-младшего. В чулках на этом каменном полу я несколько скользила, но это все были такие мелочи.

Вновь ворвавшись в комнаты работодателя, постаралась отдышаться, затем надела туфли, которые Джастин называл «стиптизерские», и, гордо вышагивая на двенадцатисантиметровой шпильке, направилась в спальню. А здесь после прошедшей ночи было несколько не прибрано. Едва не рыча от злости, феерически быстро навожу видимый порядок, поднимая то, что обронили ночные покусительницы на высокородного.

Затем заправляю постель, ну а теперь самое важное — небрежно лечь поперек постели, словно случайно позволив подолу платьишка приподняться и обнажить кружевной край чулок. Достала зеркало, оценила свой вид — осталась довольна. Выгляжу секси, плюс, как оказалось, потрясно смотрюсь на черном шелковом покрывале. Эдакий намек, что я тут спала… и, возможно, обнаженная. В общем, все это должно способствовать тому, чтобы у Киану разыгралось воображение.

Ну а теперь протянуть руку и небрежно набрать последний входящий номер. И замереть, стараясь контролировать дыхание и вообще выглядеть невозмутимой. Киану ответил мгновенно, что меня поразило. На вспыхнувшей голограмме отразился его кабинет, выполненный в строгом стиле, таким и полагалось быть кабинету главы юридической компании. Впрочем, я старалась осматривать интерьер, лишь бы не смотреть на единственного человека, которого любила.

— Потрясающе выглядишь, — после недолгого молчания произнес Киану.

А я с трудом подавила ликование! Так вот что его цепляет! Нужно было с самого начала не прощения просить и оправдываться, а вести себя как холодная сдержанная стерва! Вот! И говорили ведь мне, что мужчины стерв любят! О, сколько лет потеряно зря! Впрочем, нельзя отходить от образа, раз это на него так действует.

— Я всегда так выгляжу на работе, — небрежно замечаю, стараясь все так же невозмутимо держаться.

— Да? — отозвался мой бывший жених. — Странно, я думал, что ты работаешь организатором праздников, а не шлюхой!

Нервно сглотнула, совершенно непроизвольным жестом, и только сейчас посмотрела на Киану. Он был в своем неизменном строгом деловом костюме, таких у него штук двадцать одинаковых в шкафу висит, и прическа все та же, и улыбка. Как же сильно я его люблю, так сильно, что гордость моя давно сожжена во имя этой любви, вот только… он меня больше не любит.

— Ты пытался связаться со мной, — я продолжала изображать стерву. — Что хотел?

Его глаза изучающе осматривали мои ножки, неизменно возвращаясь к виднеющемуся кружеву чулка. Вот я дура! Нужно было еще и расстегнуть верхнюю застежку на платье, чтобы был виден край лифа! А-а-а, чем я думала?!

— Я хотел поговорить, — немного растягивая слова, произнес Киану.

— Говори, — я была так зла на себя за недогадливость, что ответ мой прозвучал слишком резко, и это я тоже поняла с запозданием.

— Ты, — Киану, не ожидавший резкого тона, на мгновение замолчал и все же продолжил: — Ты вчера сказала, что нас больше нет… и это заставило меня иначе взглянуть на произошедшее.