Сотерис

Глаза у Машиного отца были веселые и бесшабашные. И сразу стало ясно, что дочь свою он любит безумно и совершенно не обижается на ее выходки. Он стал рассказывать, какую бойню устроила она, внезапно передумав ехать с ними в отпуск, но тут в комнату вошла мама Маши. Невысокого роста, живая и весёлая, она приветливо улыбнулась им. И поставила на стол большую супницу, из-под сдвинутой крышки которой вкусно пахло.

Александр Борисович стал расставлять посуду, когда Маша снова появилась и, как ни в чем не бывало, оттеснив отца от стола, принялась переставлять приборы. Сашка сунулся ей помогать, но был послан на кухню за дополнительными тарелками. Когда он вернулся, в комнате уже находился пес Макс и серьезный вихрастый пацан, брат Маши.

Голова его, как у отца, была круглая, уши торчали, вместо носа была кнопка. А характер, судя по всему, горячий. Не обращая внимания на снующих вокруг взрослых и помогающих им Сашку с Андреем, он громко и энергично требовал от Маши ответа на вопрос, куда она дела его любимый фонарик.

Маша отбивалась, но мальчишка не утихал. Он вцепился в нее как заправский следователь, припомнив по дороге леденящую душу историю о похищении в прошлом году его компаса, который именно Маша взяла без спроса и потом сломала.

Спор прекратил Александр Борисович, пообещав сыну купить в Греции другой фонарь. Да не простой, а водонепроницаемый. Это предложение мальчишку удовлетворило, и за столом он ел молча, то и дело обводя хитрым взглядом всех присутствующих. Но продолжалось это только до второго блюда.

— Машка, — сказал он, покончив с котлетой, — а ты на лошадях в этот раз будешь кататься?

— Буду, наверное, — рассеянно ответила Маша.

— На Револьвере? — с интересом спросил брат.

— Коля, ты ешь! — прервала его мать. — Потом поговоришь. Ты еще свою сумку не собрал!

Мальчишка послушался и, доев, быстро убрался из комнаты. Дождавшись конца обеда, Сашка спросил у Маши:

— А ты что, и на лошади умеешь ездить?

Собирая со стола посуду, Маша кивнула.

— Умеет, и неплохо умеет, — подтвердила мама, с грудой тарелок в руках направляясь на кухню. — И ты, что ли, ездишь?

— Не очень хорошо, — сказал Сашка. — Но вроде не падаю. Я в деревне научился.

Александр Борисович принялся расставлять чашки и блюдца к десерту. Сашка с Андреем ему помогали.

— А где училась ездить? — опять спросил Сашка.

— В конно-спортивном клубе, — ответил Александр Борисович. — Мы его пайщики. Вообще мы страстные любители верховой езды, и нам давно хотелось заниматься конным спортом в спокойной обстановке. Так что мы нашли других таких же фанатов и организовали клуб. А при клубе открыли детско-юношескую секцию, что весьма неплохую прибыль. И, что самое приятное, у нас два постоянных места в конюшне, где содержат наших лошадей. Вот на одной из них Маша и училась ездить. На том самом Револьвере.

— А где этот клуб? — спросил Андрей. — Далеко он? А то, может, и меня научите кататься на лошади.

— Далеко, — с сожалением сказал Александр Борисович. — Это его единственный недостаток. Он куда ближе к Санкт-Петербургу, чем к нам. Так что ездим мы туда нечасто. Но зато он рядом с Машиным спортлагерем. А вы сами собираетесь куда-нибудь?

Андрей открыл было рот, но Сашка наступил ему на ногу. Он вдруг подумал, что, не зная, чем Маша мотивировала родителям свое неожиданно возникшее желание ехать в спортлагерь, не стоит говорить ее отцу о Питере.

— В городе, видимо, останемся, — сказал Сашка.

Александр Борисович задрал рыжие брови.

— А что ж так? — спросил он с удивлением. — Неужто некуда уехать из этой духоты?

Сашка пожал плечами. Андрей заводил пальцем по скатерти. Александр Борисович окинул их задумчивым взглядом и вышел из комнаты. Но не прошло и минуты, из кухни вернулась изумленная Маша.

— Что вы папе наговорили? — спросила она с порога. — Проболтались насчёт поездки?

— Н-нет, — хором протянули ребята. — Сказали, что в городе остаемся. А что случилось?

— Они хотят предложить вам два наших места в конном клубе, — сообщила Маша, удивленная не меньше их. — Бесплатно, — добавила она, прервав Сашкины возражения, готовые сорваться с его с языка.

— И надолго? — с волнением спросил Андрей.

— На три недели, — сказала Маша. — Я, собственно, забежала вас предупредить, чтоб не вздумали отказаться. Оттуда совсем недалеко до лагеря, так что мы легко сможем встретиться.

— Мы уже знаем, — сказал Андрей. — Твой отец нам всё рассказал.

— Но про Питер вы ему ничего не сообщали? — тревожно переспросила Маша.

— Да нет же! — сказал Сашка.

— А что такого? — искренне удивился Андрей.

— Незачем им знать, почему я резко поменяла планы, — объяснила Маша.

В этот момент в комнату вошли ее родители.

— Вижу, ты им уже сообщила, — оглядев ребят, сказал Александр Борисович. Мама Маши стояла рядом, расплываясь в улыбке.

— Мальчики, мы подумали и решили, что незачем вам торчать в городе в то время, как у нас свободны два места, — сказала она.