Сотовая бесконечность

Огонёк удовлетворения мелькнул и погас в жёлтых глазах Величайшего из Великих…

Надёжно оберегая священную землю, вгрызались в горизонт мощные клыки горного кряжа Трулопрато. Но сегодня горы ещё и поддерживали небо, чтобы оно тяжестью своей не рухнуло на долину, пока Сиятельный Бог Солнца, Извечный и Негасимый, Вечно Пламенный Полдпашк’еш прогонит чёрную тень со своего лика, омыв его свежей кровью.

Воздух гудел – к небу возносились вопли и песнопения, крики рабов, рокот барабанов. Пирамиды походили на исполинские шевелящиеся муравейники – тысячи людей, пришедших на самый главный в жизни праздник, заполняли их ступени. Народ сходился загодя, и уже несколько дней и ночей все места на ступенях главных пирамид были заняты. Ночью, во сне, некоторые люди не удерживались на узких выступах и срывались, катясь до самого низа и захватывая с собой множество несчастных. Редко кому удавалось выжить после такого падения. Но каждый путлщ’рео мечтал о столь счастливом конце – погибнуть, падая с пирамиды верховного бога. От подножия пирамиды его душа прямиком отправлялась в небесные чертоги, а тело – более неудачливые соплеменники съедали на завтрак. Ещё один сложный вопрос – отправление естественной нужды. Не будешь же испражняться на голову соседям. Поэтому каждый из паломников имел с собой специальный бурдюк; ёмкости периодически опорожнялись в специальные отверстия, проделанные в толще стен – священные пирамиды пронизывала сеть сточных труб.

Только одна грань каждой пирамиды была свободна – по ней поднимались избранные для скорой встречи с богами.

На вершине чёрно-красной пирамиды стоял Тлапт’ыщ. Его красно-коричневое тело лоснилось от пота и ароматических масел. Стоял он перед небом таким, каким явился в этот мир – голым и беззащитным. Только чёрный нож в судорожно зажатых пальцах. Рядом, вопреки традициям, находился иноземец – Эк’ксей. Его тело, неестественно бледное, словно у фекального червя, прикрывала небольшая набедренная повязка из перьев чернокрылого кр’аа. В руке пришельца блистал меч из невиданного в долине металла.

Сегодняшний праздник состоялся только благодаря Эк’ксею. Под его руководством личная гвардия Тлапт’ыща совершила удачные набеги на поселения за горами. До сих пор никто не догадывался нападать ночью и без предварительной договорённости с вождём. Как показала практика – такой способ добычи пленных намного эффективнее, чем обычные битвы путлщ’рео. Сиятельный Бог Солнца будет доволен великой жатвой сердец.

Шлёпая босыми ногами по кровавым лужам, очередной раб взошёл на вершину пирамиды. Взмахом ножа помощник жреца разрезал верёвки, перетягивавшие сзади руки. Жертва облегченно охнула и принялась растирать посиневшие запястья. Мальчишка, почти ребёнок. На подбородке едва пробиваются редкие волосёнки. Над верхней губой блестят капельки пота. Расширенные зрачки отражают огонь жаровен, на которых шипят, поджариваясь, человеческие сердца.

Мальчишка шёл к алтарю словно слепой, и только когда колени упёрлись в полированный камень, он вздрогнул и огляделся, как затравленный зверёк. Коротко вскрикнув, он рванулся в сторону, но, получив удар по голове, рухнул на алтарь. Младшие жрецы ловко перевернули его, распластав на камне так, чтобы шея пришлась как раз над углублением – ещё одно отступление от ритуала, предложенное иноземцем.

Одним взмахом меча Эк’ксей отсёк несчастному голову, кровь хлынула тугой струёй прямо в углубление. Вскоре толпа зашлась радостным криком: из желоба в каменную чашу у подножия пирамид полилась очередная порция крови. Пока жрецы держали обезглавленное тело, приподняв ноги, чтобы вытекло как можно больше крови, Тлапт’ыщ деловито взрезал грудную клетку, вытащил сердце и бросил на одну из жаровен. Если бы не чудесный меч пришельца, жрецам пришлось бы долго трудиться, чтобы обсидиановыми ножами откромсать голову.

Пока жрецы трудились над телом, Эк’ксей подошёл к голове, присел на корточки, приподнял её за волосы, глянул в тускнеющие глаза, из которых бежали кровавые слёзы. Встав, небрежно кинул голову в угол площадки, где уже высилась целая гора. Обескровленное и обезглавленное тело жрецы кинули в желоб, и оно заскользило вниз, а в это время на площадку вошла ещё одна жертва. На этот раз девушка.

Ничто не трогало Эк’ксея, работавшего как воплощение Полдпашк’еша – безучастного, беспощадного и свирепого. Крики, стоны, мольбы проходили мимо его ушей. Возраст и пол жертвы не отражались в его глазах. Тлапт’ыщ едва не позавидовал такому самообладанию и силе. Впрочем, он точно знал их причину…

Толпа видела только одно: Верховный жрец справляется со своей работой – кровь густым потоком почти непрерывно стекала по желобу.

В каменной чаше лежал человек. Кровь, стекающая ото всех пирамид по системе каналов, омывая его нагое тело, поднималась всё выше и выше, согревая и отдавая свою живительную силу.

Толпа радостно взревела – тень, закрывающая солнце, понемногу начала отступать. К тому времени, как чаша наполнится, тень должна полностью уйти.