Сотрясающий землю

– Он налетел неожиданно, глухой ночью. Как будто специально. Синоптики были в шоке. По их утверждению, в нашей местности вообще не может случиться ничего подобного. Тем более катаклизм такой разрушительной силы. Мы копнули поглубже и узнали кое-что очень интересное…

Мужчина внимательно взглянул на генерала, сидевшего со скучающим видом.

– Ведь мы с вами именно тогда познакомились, Валентин Яковлевич? Может, сами продолжите?

Генерал смущенно прокашлялся.

– Не люблю вспоминать это безобразие, – сказал он.

– Потому что ваш хваленый секретный отдел тогда дал маху?

– Да, дал! И я это признаю! Надеюсь, вы понимаете, господа, что все, о чем вы здесь услышите, – государственная тайна? Об этом уже говорили, но я хочу вам напомнить еще раз.

– Конечно, – закивали сидящие вокруг стола.

Никита навострил уши.

В этот момент скрипнула входная дверь. В зале появился еще один человек. Он шел нетвердой походкой, его основательно покачивало. Никита видел его затылок – темные волосы с сединой. Видимо, человек был уже преклонного возраста.

– Вот и вы! – с некоторым злорадством в голосе сказал генерал. – Как вовремя! Мы переходим к самой сути вопроса!

– Позвольте вам представить, – подала голос Эмма Воробьева, – Роберта Тоя, академика и нашего научного консультанта.

– Доброе утро, господа, – устало произнес Той и разразился хриплым кашлем. Его всего трясло, как в лихорадке.

Панкрат услужливо налил ему стакан воды. Той с благодарностью принял его.

– Извините, – прохрипел он. – В последнее время здоровье ни к черту!

– Вообще-то я удивлен, – сказал один из присутствующих. Никита не разглядел, кто именно. – Вы привлекли этого человека в качестве консультанта? Благоразумно ли это? Особенно после того инцидента…

– Какого еще инцидента?! – злобно прохрипел Той и снова закашлялся.

– Думаю, нет нужды напоминать…

– У всех случаются промашки! – захлебываясь кашлем, прокаркал Той. – И не вам судить меня!

– Не ссорьтесь, господа, – примирительно произнесла Эмма. – Роберт Той – единственный, кто остался в живых из того подразделения. Нам было просто не к кому обратиться, кроме него.

Той расхохотался громким скрежещущим смехом.

– Я сделал вам большое одолжение, явившись сюда! Но могу и уйти! И разбирайтесь со всем самостоятельно!

– Довольно! – сказал Павел Васильевич. – Той, присаживайтесь! Мы не в том положении, чтобы отказываться от помощи специалиста. Тем более единственного.

Той свысока глянул на своего оппонента и опустился в свободное кресло.

Старик залпом выпил воду, предложенную ему Панкратом, и опять закашлялся. Теперь Никита разглядел его лицо. Роберт Той имел восточные черты и узкий разрез глаз.

Едва услышав фамилию «Той», Никита сразу вспомнил своего одноклассника Руслана. У высокого, темноволосого, зеленоглазого Руслана глаза были слегка раскосые. Отец его был корейцем, а мать русской. Не приходится ли он родственником этому самому Роберту Тою?

– Господин Той когда-то руководил военным институтом, где ученые проводили масштабные исследования по изучению способов воздействия на погоду, – начал генерал. – По заказу нашего министерства они пытались управлять погодой при помощи распыления химикатов, радиоизлучения и плазмы…

Точно! Руслан на экскурсии говорил, что его дед работает на метеостанции.

– Это что, шутка? – удивленно спросил Павел Васильевич.

– Отнюдь, – покачал головой генерал. – Военные полностью контролировали эксперименты. Ведь это сулило нам невероятные возможности. Настоящее погодное оружие! Над проектом работала группа выдающихся ученых того времени: сидящий перед нами господин Той, печально известный Владимир Штерн – в ту пору еще выдающийся химик, не увлекшийся генетическими экспериментами. Еще пара ученых, Шадрин и Громов, и, насколько мне известно, ваша жена Эльза, Павел Васильевич.

У Никиты отвисла челюсть. У прокурора Воропаева – тоже! Мать Ксении работала вместе с профессором Штерном?! Она трудилась над созданием погодного оружия?!

– Моя жена… – ошарашенно проговорил Павел Васильевич. – Вы что-то путаете, Валентин Яковлевич. Она работала в небольшом научном институте…

Он осекся на полуслове. Генерал выразительно на него посмотрел.

– Вот-вот, – спокойно подтвердил он. – В небольшом научном институте, подчиняющемся нашему военному министерству. Это был глубоко засекреченный объект, все его участники дали подпис ку о неразглашении. Вы продолжите, господин Той?

Старик кивнул и снова закашлялся.

– Проект носил название «Колебатель земли», – хрипло проговорил он, когда кашель прекратился. – Уже в те далекие времена мы понимали, что возмущения в магнитосфере и ионосфере земли влияют на климат…

– А если попроще? – попросил Павел Васильевич.

Старикашка бросил на него недовольный взгляд.

– Нам удалось создать прибор, способный влиять на погоду, – с гордостью в голосе сказал он. – С его помощью мы могли вызывать искусственно северное сияние, провоцировать небольшие землетрясения и оползни в горах и даже создавать ураганы.

– Фантастика! – изумленно выдохнул кто-то.

– Но зачем это было нужно военным? – поинтересовался Панкрат.