Сотрудник агентства "Континенталь"

– Ах, вот оно что! Ну, и что дальше?

– Дальше ничего. Неужели этого мало?

Он откинулся на спинку стула. Его глаза и рот снова уменьшились: видно, он опять задумался.

– А почему вас интересует человек, который умер вчера? – медленно спросил он.

– Дело не в этом человеке, дело в вас самом, – сказал я, не скрывая правды и на этот раз. – Ведь следил-то я за вами, а не за ним. Второй жене доктора Эстепа это, возможно, и не поможет непосредственно, но я знаю, что вы вместе с его первой женой затеяли какую-то опасную игру против нее. Из своего же опыта я знаю: что вредит одному – на пользу другому. Поэтому и решил, что если прижму вас немного, то это пойдет на пользу миссис Эстеп. Скажу откровенно, мне многое еще неясно; я бреду в потемках, но я всегда быстро иду вперед, как только завижу свет. И темнота вокруг меня рано или поздно рассеивается, уступая место солнечному дню. И одну из светящихся точек я уже узрел: я уже знаю, что произошло с Бондом и кто виноват в этом деле.

Глаза Лендвича снова широко раскрылись. Раскрылся и его рот – насколько вообще мог раскрыться такой маленький ротик.

– Ну, что ж, пусть будет так, – сказал он тихо. – Только имейте в виду, что дешево вы меня не купите. Тут нужно будет приложить много усилий...

– К чему вы клоните?

– Вы думаете, что меня будет просто обвинить в убийстве Джона Бойда? Ведь у вас нет никаких вещественных доказательств!

– Вот тут-то вы и ошибаетесь...

Но в глубине души я и сам был уверен, что он прав. Хотя бы потому, что ни я, ни Боб не были уверены, что человек, которого Лендвич вытаскивал из квартиры, был Бойд. Вернее, мы были уверены в этом, но поклясться в этом перед судом присяжных не смогли бы. Ведь если они проведут следственный эксперимент, то выяснят, что с такого расстояния в темную ночь мы не могли бы увидеть его лица. К тому же мы тогда посчитали, что Бонд был не мертв, а пьян. И лишь позднее, узнав о трупе, найденном в парке, мы поняли, что, когда Лендвич выводил его из дома, тот уже был мертв. Все это, конечно, мелочи, но частный детектив должен иметь безукоризненные доказательства.

– Вот тут-то вы и ошибаетесь, – повторил я вопреки своим размышлениям; – Если хотите знать, мы добыли против вас столько материала, что его хватит не только для того, чтобы засадить вас за решетку, но и в более тепленькое местечко. То же самое относится и к вашей сообщнице.

– Сообщнице? – протянул он не очень удивленно. – Вы, наверное, имеете в виду Эдну? И вы ее, наверное, уже взяли?

– Ты угадал!

Лендвич рассмеялся:

– Ну, ну, с богом! Только вряд ли вы узнаете от нее что-нибудь. Во-первых, потому что она сама мало что знает, а во-вторых... Да и вы сами, наверное, уже убедились, что ее не так-то легко расколоть. Поэтому предупреждаю заранее: не вкручивайте мне мозги, уверяя, что она все выболтала!

– Я этого и не собираюсь утверждать.

Несколько минут мы оба молчали, а потом он вдруг сказал:

– Я хочу сделать вам предложение... Хотите верьте, хотите нет, но письмо, которое доктор Эстеп написал перед смертью, было адресовано мне. И из него ясно видно, что он покончил жизнь самоубийством. – Лендвич сделал паузу и добавил: – Дайте мне возможность скрыться! Всего полчаса... а потом действуйте так, как сочтете нужным. Я же, со своей стороны, обещаю переслать вам это письмо...

– Вы способны выполнить такое обещание? – спросил я не без сарказма.

– Значит, вы мне не верите? Что ж, в таком случае мне придется поверить вам, – сказал он. – Я отдам письмо, если вы пообещаете, что ничего не предпримете в течение получаса!

– К чему мне давать такие обещания, – бросил я, – ведь я могу забрать и вас, и письмо в придачу!

– Не удастся! Неужели вы думаете, что я настолько глуп, чтобы хранить письмо в ненадежном месте?

Этого я, конечно, не думал, но тем не менее считал, что письмо найти можно. Нужно только хорошенько постараться.

– Чего мне с вами нянчиться? – буркнул я. – Ведь я и так загнал вас в угол. Могу обойтись и без обещаний.

– Ну, а если я скажу, что освободить миссис Эстеп можно только с моей помощью? Тогда вы согласитесь?

– Возможно... Только сначала я должен выслушать, что вы скажете.

– Хорошо. Я расскажу всю правду, но ее не доказать, если я сам не сознаюсь. Если вы сблефуете, то не удастся установить, что все было действительно так. А присяжные подумают, что пройдоха-детектив их морочит.

С этим я был полностью согласен. Мне приходилось выступать свидетелем на судебных процессах, но я никогда не видел, чтобы суд доверял частному детективу – считают, что мы ведем двойную игру, выгораживая своего клиента.

Между тем Лендвич начал свой рассказ:

– Один молодой врач попал в грязную историю. От суда отвертелся, но власти лишили его частной практики. Бедняга по пьянке поплакался делашу – и тот предложил доктору фальшивые документы. Врач согласился; делаш исполнил обещание... Этого врача вы и знаете под именем доктора Эстепа, и это я вновь поставил его на ноги и помог обрести место в обществе. Да, еще одно... Настоящее имя человека, которого нашли сегодня в парке мертвым, – Хамберт Эстеп...