Социализм. Экономический и социологический анализ

Но Муссолини не мог долго прожить, не имея собственной экономической философии. Фашизм возник как новая философия, неслыханная прежде и неизвестная другим народам. Он заявил о себе как о благовествовании, которое восставший дух Древнего Рима несет угасающим демократическим народам, варварские предки которых некогда разрушили империю. Это было единовременным и полным завершением Ринашименто [473] и Рисорджименто, конечное освобождение латинского гения от ярма иностранных идеологий. Его блистательный вождь, несравненный Дуче, был призван, чтобы найти окончательное решение жгучих проблем экономической организации общества и социальной справедливости

Из пыльной груды забытых социальных утопий фашистские ученые извлекли схемы гильдейского социализма. Гильдейский социализм был очень популярен среди британских социалистов перед первой мировой войной и в первые годы после ее окончания. Идея была настолько непрактичной, что очень быстро исчезла из социалистической литературы. Ни один серьезный государственный деятель ни мгновения не посвятил противоречивым и путаным построениям гильдейского социализма. Он был почти забыт уже, когда фашисты дали ему новое имя и торжествующе провозгласили, что корпоративизм -- новый универсальный путь спасения общества. Публика в Италии и в других странах была очарована. Бесчисленные книги, памфлеты и статьи были написаны во славу stato corporativo [474]. Правительства Австрии и Португалии очень скоро провозгласили, что они привержены благородным принципам корпоративизма. Папская энциклика "Quadragesimo anno" (1931) содержала несколько параграфов, которые могут быть истолкованы (но не обязательно так) как утверждение корпоративизма. Во Франции эти идеи нашли многих красноречивых сторонников.

Но все это были пустые слова. Никогда фашисты не сделали ни малейшей попытки реализовать корпоративистскую программу -- промышленное самоуправление. Они сменили имя торговой палаты на корпоративный совет. Они назвали corporazione принудительную ассоциацию различных отраслей промышленности, которые стали административными центрами реализации нацистского социализма. Но не возникало и вопроса о самоуправлении corporazione. Фашистское правительство не терпело ни малейшего вмешательства в свои абсолютно авторитарные методы контроля производства. Все планы по созданию корпоративной системы остались на бумаге.

Основная проблема Италии -- относительное перенаселение. В эту эпоху барьеров на пути торговли и миграции итальянцы были обречены жить на более низком уровне, чем жители других стран, более взысканных природой. Фашисты видели единственный способ выхода из этой неприятной ситуации: завоевание. Они были слишком недалеки, чтобы осознавать, что предлагаемое решение хуже и опаснее самой болезни. Более того, они были настолько ослеплены самонадеянностью и тщеславием, что не замечали даже, насколько смешны их провокационные выступления. Иностранцы, которых столь настойчиво вызывали на битву, отлично знали, сколь ничтожны военные силы Италии.

Что бы ни говорили его сторонники, фашизм не был порождением итальянского ума. Начало ему положил раскол марксистского социализма -- учения бесспорно импортного. Экономическая программа фашизма была заимствована у немарксистского германского социализма, а агрессивность -- также в Германии, у Alldeutsche, или пангерманских предтеч нацизма. [475] Ведение правительственной политики было заимствованием ленинского стиля диктатуры. Корпоративизм, столь превознесенное идеологическое украшение, был британского происхождения. Единственным доморощенным ингредиентом фашизма был театральный стиль процессий, представлений и праздников.

Краткосрочный фашистский эпизод окончился в крови, убожестве и позоре. Но силы, породившие фашизм, не умерли. Фанатический национализм есть черта, общая для всех современных итальянцев. Коммунисты, конечно же, не готовы отказаться от своих принципов диктаторского подавления всех несогласных. Да и католические партии не стали защитниками свободы мысли, печати или религии. В Италии до сих пор очень немногие понимают, что незаменимой предпосылкой демократии и свободы человека является экономическая свобода.

Может случиться, что фашизм вскоре воскреснет -- с новым именем, под иными лозунгами и символами. Но если это случится, последствия будут незавидными. Ибо фашизм не является "новым путем жизни" [509*], как провозглашали фашисты, -- скорее это старый путь к смерти и разрушению.

8. Нацизм