Социализм, экономический расчет и предпринимательская функция

Следовательно, вера в то, что компьютеры сделают социализм возможным, не менее абсурдна, чем вера (в гораздо менее развитых обществах) в то, что изобретение книгопечатания и другие более простые способы сбора и анализа формализованной информации сделают доступным практическое субъективное знание, необходимое для существования общества. Результатом изобретения книг и книгопечатания было как раз обратное: общество стало разнообразнее и его стало сложнее контролировать. Возможно, что проблему социализма можно было бы несколько упростить, исключительно в количественном отношении (но не решить), если бы правящая власть могла использовать максимально современные компьютеры по отношению к обществу, в котором постоянное порождение новой практической информации сведено к минимуму. Этого можно было бы добиться только посредством крайне жесткой системы, насильно препятствующей, насколько это возможно, предпринимательской деятельности, и запрещающей людям использовать компьютеры, машины, калькуляторы, книги и т. п. Только в этом гипотетическом обществе невежественных рабов проблема экономического расчета при социализме могла бы выглядеть несколько менее сложной. Тем не менее теоретически эту проблему невозможно было бы решить даже в таких экстремальных обстоятельствах, потому что даже в самых тяжелых условиях у людей сохраняется врожденная творческая способность к предпринимательству[94], которую невозможно контролировать.

Наконец, в свете всех вышеизложенных соображений нас не должно удивлять, что именно наиболее квалифицированные компьютерные специалисты и программисты чрезвычайно скептически оценивают возможность использования компьютеров для того, чтобы регулировать и организовывать социальные процессы. Действительно, они не просто ясно понимают, что введенная в машину неточная информация дает результаты, приводящие к умножению ошибок («мусор на входе – мусор на выходе»), но и знают по своему ежедневному опыту, что по мере того как они пытаются создать все более пространные и сложные программы, им становится все труднее освобождать их от логических ошибок, чтобы обеспечить их работоспособность. Следовательно, запрограммировать социальный процесс такого уровня сложности, чтобы он содержал важнейшие творческие способности человека, невозможно. Кроме того, информатика вовсе не пришла на помощь интервенционистам, как наивно предполагали и надеялись многие «социальные инженеры»; напротив, прогресс компьютерных технологий последних лет во многом связан с освоением знаний и открытий тех специалистов в области экономической теории, которые занимаются стихийными социальными процессами, в особенности – Хайека, чьи идеи сегодня считаются чрезвычайно важными в практическом отношении для развития и повышения эффективности разработки новых компьютерных программ и систем[95].

6. Другие теоретические последствия социализма

В предшествующих разделах мы показали, что социализм является интеллектуальной ошибкой, вытекающей из пагубной самонадеянности[96], из представления о том, что человек достаточно разумен, чтобы организовать жизнь в обществе. В этом разделе мы представим краткий систематический анализ неизбежных последствий, возникающих, когда человек пренебрегает логической невозможностью существования социализма и настаивает на создании институциональной системы принуждения, которая в большей или меньшей степени ограничивает свободу человеческой деятельности.

Отсутствие координации и социальный беспорядок

а) Мы уже видели, что когда предпринимательская деятельность в той или иной степени затруднена, она перестает выявлять возникающие в обществе ситуации рассогласованности. Когда для того, чтобы удерживать людей от использования возможностей для извлечения прибыли, которые создает каждый из случаев рассогласованности, используется принуждение, люди даже не видят этих возможностей, и следовательно, они остаются незамеченными. Кроме того, если человек, подвергающийся принуждению, случайно увидит прибыльную возможность, это не имеет значения, потому что институциональное принуждение не позволяет ему действовать, чтобы воспользоваться этой возможностью. Кроме того, невозможно представить, чтобы орган власти, отвечающий за применение институционального принуждения, был в состоянии координировать социальное поведение посредством приказов и указаний. Чтобы делать это, он должен был бы иметь доступ к информации, которую он получить в принципе не может, потому что эта информация рассредоточена по умам всех людей в обществе, и каждый из них имеет эксклюзивный доступ к принадлежащей ему части этой информации.