Социализм, экономический расчет и предпринимательская функция

Мизес был первым, кто сосредоточился на теоретическом анализе процессов, с помощью которых создается и передается практическая информация, процессов, которые в совокупности образуют жизнь общества и которые мы рассмотрели в главах 2 и 3. Терминология Мизеса была еще довольно неуклюжей, и вместо того, чтобы говорить о рассеянной практической информации, он ссылался на некое разделение умственного труда; оно, сего точки зрения, составляло сущность рынка, предоставляло и порождало информацию, обеспечивающую экономический расчет, или оценку, которая требуется для принятия любых предпринимательских решений. В частности, Мизес пишет: «Распределение среди некоторого числа людей административного контроля за экономическими благами в сообществе людей, принимающих участие в работе по их производству и заинтересованных в них экономически, создает своего рода разделение умственного труда, которое было бы невозможно без какой либо системы учета продукции и без экономичного хозяйствования»[167]. Через два года, в 1922 г. В своем систематическом трактате о социализме Мизес выразил ту же самую мысль еще более ярко: «В обществах, основанных на разделении труда, распределение прав собственности создает своего рода разделение умственного труда, и без такого разделения ни экономичное хозяйство, ни упорядоченное производство не были бы возможны»[168]. Кроме того, еще через пять лет в работе 1927 г. «Либерализм» Мизес четко сформулировал вывод о том, что его анализ основан на невозможности порождения внутри социалистической системы практической информации в виде рыночных цен, необходимой для разделения умственного труда, которого требует современное общество и которое возникает исключительно из творческого характера человеческой деятельности, или предпринимательства: «Это и есть то решающее возражение, которое экономическая наука выдвигает против возможности социалистического общества. Такое общество должно было бы отказаться от разделения умственного труда, заключающегося в сотрудничестве всех предпринимателей, землевладельцев и рабочих – производителей и потребителей – в процессе формирования рыночных цен»[169].

Другое важнейшее открытие Мизеса состояло в том, что информация, которую постоянно генерирует рынок, возникает в ходе предпринимательства, ориентированного на те конкретные обстоятельства времени и места, которые могут быть известны только самому действующему индивиду. Таким образом, практическое предпринимательское знание возникает на рынке в результате уникального положения, которое каждый действующий человек занимает в процессе производства. Если существуют помехи для свободного предпринимательства и предпринимаются попытки принудительно организовать общество сверху, то предприниматели будут не в состоянии действовать свободно и, следовательно, перестанут быть предпринимателями. Они не будут даже знать о существовании той информации, которую они не смогут находить или создавать. Это произойдет со всеми предпринимателями, вне зависимости от их научных достижений и профессиональной управленческой квалификации[170]. Мизес пишет: «Коммерческая установка и коммерческая активность предпринимателя возникают из его положения в экономическом процессе и исчезают с его потерей. Когда успешного бизнесмена назначают управляющим государственным предприятием, он может быть еще способен какое-то время рутинно использовать свой предыдущий опыт. Однако, переходя в государственный сектор, он перестает быть коммерсантом и становится точно таким же бюрократом, как любой человек на государственной службе. Человека делает коммерсантом не знание бухгалтерии, не умение организовать дело, не стиль деловой переписки и даже не диплом высшей коммерческой школы, а его особое положение в процессе производства, позволяющее ему отождествлять интересы фирмы со своими собственными интересами»[171]. Мизес углубляет и развивает эту идею в трактате о социализме, где он приходит к краткому выводу: «Предприниматель, отчужденный от столь характерной для него роли в экономической жизни, перестает быть бизнесменом. Сколь бы ни были велики его знания и опыт, он теперь не более чем должностное лицо»[172].