Социализм. История благих намерений

Не обошлось без регулирования рынка труда. Как уже было замечено, нацисты смогли победить ужасающую безработицу в стране, но ценой почти исключительно милитаризации всей экономики. Когда с 1936 г. начался очередной этап «возрождения» Германии, ситуация характеризовалась увеличением военных расходов из года в год, и проблема была уже не в безработице, а в необходимости мобилизации рабочих рук на военное строительство. Поэтому в феврале 1937 г. вышел указ, запрещающий металлистам менять работу без разрешения. 22 июня 1938 г. вышел «Указ о выделении рабочей силы для решения задач особой государственной значимости». Он позволял государству переводить рабочих на новые места работы на любой срок и в любое время, в то время как бывшие работодатели обязаны были сохранять за этими несчастными их рабочие места. Всего за полтора года более 1,3 млн человек были использованы государством таким образом.

Отдельным абсурдом стало «Предписание об устранении перегруженности в розничной торговле» от 16 марта 1939 г. Оно гласило, что магазины могут быть закрыты в том случае, если их владелец не обладает личными или деловыми качествами, необходимыми для руководства розничным предприятием. Настоящей причиной был дефицит рабочей силы. Разорившихся лавочников и персонал мелких предприятий можно было отправить работать на военные предприятия, сооружение дорог и укреплений. Иными словами, нацисты умышленно разоряли собственных граждан для достижения тех целей, которые ставила перед обществом партия. В 1940 г. около миллиона немецких рабочих работали на условиях принудительного найма (Dienstverpflichtung) и не имели права на увольнение. Таким образом, еще в начале войны, наряду с сотнями тысяч полурабов из оккупированной Польши, все «прелести» национал-социалистического строя успели познать обычные немецкие граждане.

* * *

Следующий нюанс – показное положительное отношение нацистов к институту семьи и особенно к крестьянству. Для людей правых взглядов семья – это, безусловно, огромная основополагающая ценность. Но, в отличие от правых консерваторов и рыночников, которые видят в семье базовую горизонтальную самоорганизацию, самодостаточную в самой себе и противопоставляемую big government, нацисты рассматривали крепкую семью в контексте своей расовой теории, где базовая ячейка общества должна была обеспечить мощь коллективистского общества, дать государству солдат и новых матерей, которые будут рожать новых солдат. Blutgemeinschaft, т. е. кровная общность, должна была шириться за счет нового «жизненного пространства». Любовь к крестьянству обусловливалась присущим нацистам презрению к буржуа, их городской жизни и торговле – всё это якобы ослабляло дух нации. Тем более в городах было традиционно много евреев. С другой стороны, семья в целом хоть и служит в социализме онтологическим источником несправедливости и неравенства, но отношение к ней время от времени могло меняться и в государствах, в чьей «левизне» у нас никогда не возникало сомнений. Так, один из пунктов «Морального кодекса строителя коммунизма», изданного в 1961 г., называл одной из коммунистических добродетелей «взаимное уважение в семье, заботу о воспитании детей». Но в обоих случаях речь шла о воспитании образцового члена нового общества, и родители обязаны были заботиться о том, чтобы привить ребенку «правильные» ценности.