Социализм. История благих намерений

Большая часть информации о ситуации на самом острове нам известна благодаря подробному докладу инструктора-пропагандиста Нарымского окружного комитета партии В. Величко. В докладе он сообщал, что «29-го и 30-го апреля этого года из Москвы и Ленинграда были отправлены на трудовое поселение два эшелона деклассированных элементов. Эти эшелоны, подбирая по пути следования подобный же контингент, прибыли в г. Томск, а затем на баржах в Нарымский округ… Первый эшелон составлял 5070 человек, второй – 1044. Всего 6114 человек. В пути, особенно в баржах, люди находились, в крайне тяжелом состоянии: скверное питание, скученность, недостаток воздуха, массовая расправа наиболее отъявленной части над наиболее слабой (несмотря на сильный конвой). В результате – помимо всего прочего – высокая смертность. Например, в первом эшелоне она достигала 35–40 человек в день… на острове не оказалось никаких инструментов, ни крошки продовольствия, весь хлеб вышел и в баржах, поблизости также продовольствия не оказалось. А все медикаменты, предназначенные для обслуживания эшелонов и следовавшие вместе с эшелонами, были отобраны еще в г. Томске… В результате всего из 6100 чел., выбывших из Томска, и плюс к ним 500-600-700 чел. (точно установить не удалось), переброшенных на Назинские участки из других комендатур, на 20 августа осталось 2200 человек… Беда еще в том, что среди прибывших на трудовое поселение есть случайные наши элементы. Главная их масса умерла, потому что была менее приспособлена к тем условиям, которые были на острове и на участках, и, кроме того, на этих товарищей прежде всего упала тяжесть произвола, расправ и мародерства со стороны рецидива как в баржах, так и на острове и в первое время на участках» [49].

Случай в Назино был, конечно же, скорее исключением, чем правилом, в том, что касается совершенно хаотичных арестов и массовой гибели от голода. Однако, как ранее показывалось на примере со спецпоселениями (во второй части книги), по крайней мере в первой половине 1930-х гг. обустройство концентрационных лагерей и спецпоселений жильем, продовольствием и медикаментами находилось в очень плохом состоянии. Лишь с течением времени появилась инфраструктура и организация. Но возникли другие проблемы. Едва ли будет лишним упомянуть здесь масштабное сексуальное насилие и соответствующая культура в местах заключения, дошедшая до нашего времени, царившая в концентрационных лагерях СССР. Об этом подробно писал еще российский социолог Игорь Кон: