Социализм. «Золотой век» теории

Однако приверженность советам вытекала в это время не только из конкретных интересов партии в борьбе за власть. Несколько позднее, уже когда существующие советы, как казалось, оказались непригодными в качестве трамплина на пути к власти, В. Ленин изложил свое социально-политическое кредо в работе "Государство и революция". Эта концепция основана на идее власти советов. В 1917 г. принцип советов был для Ленина дороже политической конъюнктуры – он был готов отстаивать его даже тогда, когда большинство в советах не принадлежало его партии.

Отталкиваясь от текстов К. Маркса и Ф. Энгельса, Ленин формулирует свой государственный идеал так: "демократия, проведенная с такой наибольшей полнотой и последовательностью, с какой это вообще мыслимо, превращается из буржуазной демократии в пролетарскую, из государства (= особая сила для подавления определенного класса) в нечто такое, что уже не есть собственно государство"[1255].

Такая прямая демократия означала бы передачу власти непосредственно органам самоуправления рабочих и крестьян, полную ликвидацию бюрократической надстройки: "Полная выборность, сменяемость в любое время всех без изъятия должностных лиц, сведение их жалования к обычной заработной плате рабочего", эти простые и "само собою понятные" демократические мероприятия, объединяя вполне интересы рабочих и большинства крестьян, служат в то же время мостиком, ведущим от капитализма к социализму"[1256]. Ленин считает, что это будет уже "не государство чиновников, а государство вооруженных рабочих"[1257]. Это почти анархизм. Но только почти: «Маркс сходится с Прудоном в том, что оба они стоят «за разбитие» государственной машины. Этого сходства марксизма с анархизмом (и с Прудоном, и с Бакуниным), ни оппортунисты, ни каутскианцы не хотят видеть, ибо они отошли от марксизма в этом пункте». Но при этом Маркс не федералист, а централист[1258]. Характерно, что когда Бухарин указал на производственный централизм как основное различие марксизма от анархизма, Ленин счел эту мысль «неверной, неполной»[1259]. Централизм должен быть полным, но не государственным, а добровольным объединением, «слиянием» коммун[1260].

* * *

Проблема государства тесно связана с проблемой свободы. В трактовке этого вопроса Ленин радикален, как Бакунин: «Пока есть государство – нет свободы. Когда будет свобода, не будет государства»[1261]. По мнению Т.И. Ойзермана, Ленин противопоставил это положение своей собственной прежней позиции 1915 года, когда он «вслед за Энгельсом», утверждал: «Политической формой общества, в которой побеждает пролетариат, свергая буржуазию, будет демократическая республика…»[1262]. По Ойзерману получается, что здесь Ленин мало что непоследователен, но еще и расходится с «классиком». Однако в чем же здесь расхождение? Т.И. Ойзерману это и самому не очень понятно, потому что он называет первое высказывание Ленина «парадоксальным», а дальнейшее пояснение «мало что разъясняющим». Плохо разъяснил Ленин свою мысль академику. Видимо, надеялся на его многолетнюю марксистко-ленинскую подготовку. Ленин пишет: «обычно понятия «свобода» и «демократия» считаются тождественными и употребляются часто одно вместо другого… На деле демократия исключает свободу»[1263]. Собственно, мысль Ленина здесь изложена с исчерпывающей ясностью. Демократия по Ленину здесь – власть большинства. Государство (даже демократическое) не предусматривает полную свободу, потому что оно основано на принуждении меньшинства большинством. Свобода при демократии ограничивается. Понятие свободы у Ленина здесь соответствует понятию Бакунина – свобода может быть только полной, урезанная свобода – это не свобода, а несвобода. Не будем, однако, торопиться именовать Ленина бакунистом. Этот подход вслед за Бакуниным разделял и учитель Ленина Энгельс. В 1875 г. он писал: «… пока пролетариат еще нуждается в государстве, он нуждается в нем не в интересах свободы, а в интересах подавления своих противников, а когда становится возможным говорить о свободе, тогда государство как таковое перестает существовать»[1264].

Как видим, Ленин в «Государстве и революции» почти цитирует Энгельса. Попытка Т.И. Ойзермана отделить учителей от ученика опять не удалась. Но что же по существу – есть ли свобода при демократии?

Максимализм в отношении свободы (она или есть, или ее нет) можно подвергнуть терминологической критике: даже в авторитарных режимах существует некоторая сфера свободы для личности, хотя меньшая, чем при плюралистических режимах. То есть свобода в разной степени существует при любом режиме, включая сталинский и современный американский. Но представление о свободе Бакунина-Энгельса-Ленина широко распространено и берет свой исток в либерализме. Д. Милль, которого Т.И. Ойзерман обильно цитирует в качестве критерия истины и классика либерализма, определяет наличие или отсутствие свободы в том или ином обществе.