СОЦИАЛЬНАЯ ЭКОНОМИЯ ТРУДА: Общие основы политической экономии

В работах по вопросам воспроизводства (теория воспроизводства пока является монополией экономистов) трудно обнаружить и воспроизводство производственных отношений, в лучшем случае упоминается о том, что эти отношения тоже должны воспроизводиться. Это означает, что производственные отношения (тем более общество в целом) еще в меньшей мере, чем человек, включаются в общий воспроизводственный процесс и рассматриваются как его результат. Если обратиться к конечным результатам воспроизводства или экономического развития, о чем пишется достаточно много, то производственных отношений и человека мы там не обнаружим [46].

§ 1. Потребление как накопление социального богатства

Необходимость непрерывного воспроизводства средств производства и накопления общественного продукта очевидна. Неясна, однако, роль потребления в накоплении: обычно последнее связывается с производством продукта, а не с индивидуальным потреблением. Не случайно, поэтому, индивидуальное потребление как деятельность в непроизводственной сфере не включается в известные схемы воспроизводства совокупного общественного продукта, в воспроизводственный процесс в целом. Некоторые авторы считают, например, что В. И. Ленин в схемах воспроизводства, касающихся коммунистического способа производства, абстрагируется от непроизводственной сферы, а из фонда потребления берет лишь продукт, идущий на индивидуальное потребление работников производственной сферы [47]. Есть суждения, в которых хотя и признается неправомерность исключения непроизводственной сферы из воспроизводственного процесса, но утверждается, что К. Маркс «при анализе реализации совокупного продукта абстрагировался от наличия в обществе непроизводственной сферы» {353}.

Если потребление, пусть даже частично, в форме условия воспроизводства рабочей силы, включается в воспроизводственный процесс, то из процесса накопления оно почти всегда исключается. Сложилась традиция, согласно которой накопление, как сторона воспроизводства, связывается исключительно с увеличением вещественного богатства и противопоставляется потреблению по формуле: одна часть продукта используется для накопления, другая —для потребления. Богатство, или результаты производства, могут накапливаться вроде бы только в вещественной форме.

Без признания «накопительной» функции потребления нельзя понять расширенное воспроизводство социального, поскольку в этом случае само производство опять-таки низводится до уровня производства вещи, т. е. отрицается главный его результат -расширенное воспроизводство тех или иных общественных отношений и их носителя — человека. Очень важно поэтому представить потребление необходимым звеном как воспроизводства, так и накопления, причем придать потреблению основную роль в накоплении социального богатства, а человека представить не просто рабочей силой, а развивающейся в пространстве свободного времени личностью. Для этого надо более решительно переводить воспроизводство человека с основы, ограниченной присвоением лишь необходимого продукта, на основу, позволяющую передать в фонд личного потребления весь тот продукт, который присваивается господствующими классами и имеет форму прибавочного продукта, используемого в целях потребления.

Прежде всего хотелось бы подчеркнуть, что К. Маркс никогда не исключал потребление из сферы воспроизводства общества и рассматривал его способом накопления главного богатства общества. Об этом свидетельствует отношение К. Маркса к высказываниям по этому поводу пролетарских противников буржуазных политэкономов, в частности Т. Годскина [48]. К. Маркс признал правильным его суждение относительно того, что накопление есть по существу накопление производительной силы самого человеческого труда, что накопление научной силы, мастерства, знаний самих рабочих является основным накоплением, несравнимо более важным, чем отражающее его накопление объективных условий труда. Степень искусности населения К. Маркс считал предпосылкой совокупного производства, главным накоплением богатства, важнейшим сохраненным результатом предшествующего труда.

Действительно, единственная вещь, о которой можно сказать, что она накапливается и не исчезает, — это искусство труда. Но это уже не вещь, а социальное богатство. Из предшествующих эпох почти никаких материальных производительных сил, используемых сегодня в производстве, не сохранилось. Но сохранилась, преумножилась (и в этом смысле накопилась социально) способность человека к труду и вместе с нею воспроизводится все в более развитом виде он сам. Это обстоятельство и позволило К. Марксу согласиться с Т. Годскином в том, что предметный момент производства, вещественное богатство чрезвычайно незначительны по сравнению с живым процессом труда и обладают ценностью лишь как его момент, а сами по себе никакой ценности не имеют. Соответственно, все вещественное богатство оказывается лишь постоянно исчезающим элементом в потоке совокупного производства {354}.