СОЦИАЛЬНАЯ ЭКОНОМИЯ ТРУДА: Общие основы политической экономии

Вопрос непростой. На наших глазах социальная и экономическая действительность теряет последние черты правдивости, а потому и разумности. Разве можно говорить о разумности того, что 40 млн наших граждан, т. е. 1/3 населения, оказались за чертой бедности, о разумности преступности, воровства, коррупции, захлестнувших страну. Разве можно все это оправдывать от имени науки, как это ныне делают многие. Можно сказать, что балом стала править онтологическая и идеологическая ложь.

Неразумность действительности столь очевидна, что более правдоподобным будет вывод, противоположный тому, на котором некогда настаивал Гегель: ныне что неразумно, то действительно, а что действительно, то неразумно {883}.

Главная причина всего этого —не просто в нашей неразумности, а в иррациональности самой сегодняшней практики, нашего общественного бытия. Эта причина — в охватывающем весь мир и страну товарном фетишизме, к которому ныне присоединился еще и информационно-коммуникативный, компьютерный фетишизм. Объективная, онтологическая ложь товарно-рыночной жизни порождает и ложь ее теоретических «испарений». Люди, в том числе и теоретики, подпадают под власть и внушение социальных кажимостей, превращенных форм, которые нас обволакивают неким мистическим туманным «покрывалом», закрывают действительную сущность истинного человеческого бытия. Все, что на деле, в своей сущности не может быть товаром (человеческое тело, красота, честь, совесть) превращается в товар, в предмет купли и продажи. Создаются иллюзии, будто материальный жизнеобеспечивающий производительный труд становится ненужным, будто знания, информация сами по себе, без этого труда, создают стоимость и богатство, будто человечество уже вступает в форму общества без экономики (постэкономическое общество), будто достаточно войти в интернет, чтобы оказаться в новом информационном обществе с новой сетевой структурой, устраняющей трудовые, общественные отношения людей и социальных групп, т. е. социально-классовые отношения. То, что мы оказались без действующих заводов и фабрик, иными теоретиками считается, что мы вступили уже в «постиндустриальное общество».

К названной объективной причине следует добавить и субъективную — наличие значительного числа людей (идеологов), которые только тем и занимаются, что придают превращенные «смыслы» и «значения» действительным явлениям социальной жизни. Их деятельность сводится к тому, чтобы представлять других, играть их роли, быть действующими лицами и исполнителями разыгрываемой жизненной драмы. Это — чиновники государственного аппарата и представительных органов, выступающие от имени общества, писатели и актеры, представляющие реальную жизнь в книгах и на сценах театров, на телевидении, радио. Эти феноменологические процедуры, когда одно подставляется вместо другого, причем по меркам своей «колокольни», составляет другую причину существования лжи. Очевидно, что идеологи, оправдывающие перестройку и рыночные реформы, заявляющие, что «иного не дано», не могут претендовать на научность и истину. Скорее, они — противники разумного, научности, объективной истины. Либеральной буржуазии, по словам В. И. Ленина, нужна ее ложь, которую она выдает за величайшую правду, за святую святых торгашеского братства {884}.

Этой идеологической лжи может противостоять только жизнеутверждающая сила правды, носителем которой всегда выступал и выступает народ. Эта сила обнаруживала себя в «Русской Правде» Ярослава Мудрого, в программе декабриста П. И. Пестеля, в многочисленных (ныне переименованных) названиях газет. Как ни парадоксально, сохранила свое название «Комсомольская правда». Ныне к спасительной силе правды обращаются намного чаще, чем когда бы то ни было, особенно левые силы. Не менее часто ее охаивают правые, вкладывая ложный смысл в понятие «правое».

Где же искать объективный источник народной надежды на торжество правды, неискоренимой силы правдоискательства?

Их онтологическим основанием и субстанцией может служить только жизнеобеспечивающий человеческий труд, т. е. труд, производящий не смыслы и значения вещей, а сами вещи, материальные и духовные блага, являющиеся условиями жизнедеятельности человека. Он, вопреки современным мифам о «смерти труда», трудового общества, никогда не уйдет в прошлое, не уступит место информации, которая без реализации посредством жизнеобеспечивающего труда ничего не дает. Как прошлое, так и будущее — за обществом труда, в котором властелином станет труд и только труд. Тогда и восторжествует царство правды.

Соответственно, торжество принципа жизнеобеспечивающего труда составляет основу мировоззрения аутентичного, нефальсифицированного коммунизма и ему предшествующих форм народного правдоискательства, социального разума народа, всех социальных движений и революций.