Социальная и психологическая работа с кризисной личностью. Методическое пособие

Еще интенсивнее зов кризиса проявляется в духовных измерениях личности. Это может быть зкзистенциальный кризис, ломающий все его привычные представления и убеждения. Иногда зов может прийти и как толчок изнутри: впечатляющее сновидение или видение, случайно кем-то оброненная фраза, отрывок из книги, либо как глубокий и искренний отклик на учение или учителя.

Зов может воплотиться в зловещие фигуры экзистенциальной тоски, чувства одиночества и отчужденности, абсурда человеческого существования, мучительного вопроса о смысле жизни. Духовный кризис может принять форму щемящей, как бы беспричинной божественной неудовлетворенности, лишающей смысла привычные интересы, малые и большие удовольствия жизни от секса, славы, власти, телесного наслаждения.

Мы можем предположить, что зов является по интенсивности проявлением гурманской зоны, которая менее обжита человеком, но более наполнена жизненностью и странной привлекательностью. Само название уже говорит о чарующей притягательности того, что редко встречается.

Гурман (фр. gourmand) - любитель и знаток тонких блюд, лакомств, то есть основная масса людей вполне удовлетворена яичницей с колбасой, но есть несколько человек среди тысячи, которым обязательно для полноценной жизни нужно попробовать внутренности тигровой змеи или шею летучей мыши. Гурманская зона притягательна необычными переживаниями и основное эмоциональное содержание - смесь любопытства и страха: “Страшно, но любопытно”, “Любопытно, но страшно”. Не зря самое пиковое выражение любопытства в русском языке “страшно любопытно”.

Гурманская зона всегда является возможностью в некоторой степени опасного, но реального расширения внутреннего опыта.

Гурманская зона всегда связана с соприкосновением со стенками “не Я”.

Интенсивность гурманской зоны прямо пропорционально связана со степенью напряжения между фрагментами “Я” и “не-Я” в материальном, социальном, духовном аспектах. С гурманской зоной имеют ассоциативную связь такие слова, как “встряхнуться”, “взбодриться”, “оторваться”, “расслабиться”… Как показывает смысловой анализ, не так важно, каким образом повышается интенсивность, важно, что личность “прерывает” линейность комфортной зоны новыми состояниями. Гурманская зона является игрой “хочу” и “случается”, то есть соприкосновение с этой зоной связано с субъективным желанием или объективными обстоятельствами.

Комфортная зона при всей своей стабильности, устойчивости и надежности, в конце концов, вызывает тошноту и скуку. Эти чувства появляются особенно быстро, если в личности достаточно много жизненной энергии. Я думаю, что если человека еще раз поместить в рай, он и сегодня, при всем своем знании и опыте, опять найдет Древо Познания и вкусит запретный плод.

Личность осваивает новые области переживаний, приобретает новые знания, умения, знания именно в гурманской зоне. Л.С. Выготский писал о зоне ближайшего развития как наиболее оптимальном варианте обучения. Гурманская зона и есть зона ближайшего развития.

Обучение или сверхобучение происходит именно в той жизненной ситуации, когда незнание или неумение опасны. Это хорошо знают студенты во время сессии.

Гурманская зона имеет огромный положительный потенциал в силу того, что вызывает к жизни ресурсы личности, повышает физические, интеллектуальные, эвристические и другие психологические возможности. Одновременно гурманская зона - тренировка новых возможностей, открытие новых перспектив жизни и узнавание ее новых граней.

Существуют две неприятные закономерности во взаимодействии с гурманской зоной:

чем больше мы исследуем ее, тем дальше сдвигаются ее границы, тем большей интенсивности нам нужен опыт для достижения новых состояний или воплощенного проживания старых. То есть каждое взаимодействие с гурманской зоной раздвигает зону комфорта и нужна все большая интенсивность опыта, чтобы достигнуть гурманской зоны.

длительное пребывание в гурманской зоне приводит не только к “наркомании интенсивностью” и девальвации комфортной зоны, но и к психобиологическому истощению, к формированию привычки жить на пределе возможностей и как следствие - к кризисным состояниям с негативной дезинтеграцией.

Не так важно, какую форму принимает зов кризиса. Важно, что он слышен в интенсивности опыта большем, чем при обыденном существовании. Важно, что он задевает самые важные струны личности, извлекая душераздирающий крик отчаяния и показывает ограниченность возможностей Эго, привычного восприятия жизни и зовет человека к новым просторам развития. Важно, что он вызывает страх и панику, одновременно любопытство и воодушевление.

Этот вызов ставит человека перед выбором:

идти вслед за зовом в непонятные и неизведанные области реальности, к новым территориям личности, сознания, деятельности, к новому качеству жизни;

не принимать вызова, как бы не замечать надвигающегося кризиса и глубже закрыться в привычном.