Социальная психология и история

И вот наступила победа контрреволюции, пришли годы реакции. Как-то удивительно резко уменьшается число высказываний Ленина, относящихся к общественной психологии. В 1908 г. он впервые пишет подробно о мещанстве, об обывателях; “И теперь, в период разгула контрреволюционных репрессий, мещанство трусливо приспособляется к новым владыкам жизни, пристраивается к новым калифам на час, отрекается от старого, старается забыть его…”, Но он прекрасно знал, что это лишь на поверхности, а в недрах жизни общества никакая сила не может стереть тех духовных сдвигов, которые совершились за время революции. Они необратимы, они живут в глубинах миллионов людей и рано или поздно прорастут, как озимое семя. Ленин ссылался между прочим на такой же неискоренимый след, оставленный в духовной жизни миллионов людей Парижской Коммуной 1871 г. “Картина ее жизни и смерти, — писал он, — вид рабочего правительства, захватившего и державшего в своих руках в течение свыше двух месяцев столицу мира, зрелище геройской борьбы пролетариата и его страдания после поражения, — все это подняло дух миллионов рабочих, возбудило их надежды и привлекло их симпатии на сторону социализма. Гром парижских пушек разбудил спавшие глубоким сном самые отсталые слои пролетариата и всюду дал толчок к усилению революционно-социалистической пропаганды”. И вот точно так же декабрьские события 1905 г. оставили последействие, которого никакая реакция не могла вполне заглушить. Подвиг и героизм московских рабочих, писал Ленин, дал незабываемый образец всем трудящимся массам, “внес глубокое брожение, следы которого уже не замирали, вопреки всяческим преследованиям… После декабря это уже не тот народ. Он переродился”.

Исходя из этих посылок, Ленин уже в самом начале нового революционного подъема, даже во время его предутренней зари уже замечает смутные психологические симптомы, в первую очередь среди рабочих. Что-то маячит уже в 1910 г.: экономические и политические стачки то чередуются, то переплетаются и сплачивают рабочих. “Пролетариат начал. Демократическая молодежь продолжает. Русский народ просыпается к новой борьбе, идет навстречу новой революции. Первое же начало борьбы показало нам опять, что живы те силы, которые поколебали царскую власть в 1905 г….” Правда, для этого времени характерны особые психологические явления. Так, в эпоху отсутствия выступлений массы предъявили повышенные запросы к общетеоретическому знанию.

Вместе с развитием нового революционного подъема мы снова находимся перед лицом повышенного внимания Ленина к психологическим процессам в разных прослойках рабочего класса, в разных прослойках крестьянства и среди других общественных групп. Этот подъем, неуклонно нарастая, вел в конце концов к Октябрьской революции.

Ленин отмечал любые крупицы, казалось бы мелочи. “…Наблюдается стихийное стремление к оборам в пользу голодающих и иной помощи…”, — отмечает он в 1912 г., добавляя, что это стремление должно быть поддержано всеми социал-демократами и направлено в духе классовой борьбы. Рабочие стачки 1910 — 1911 гг., начало демонстраций и митингов, студенческие забастовки — все это Ленин в уме суммировал как признаки “нарастающего революционного настроения”. В 1912 г. он уже видит это настроение как слияние множества ручьев в одном потоке. “С разных сторон идут указания на то, что усталость, оцепенение, порожденные торжеством контрреволюции, проходят, что потянуло опять к революции”: стачки, демонстрации, митинги — “все это есть проявления нарастающего революционного настроения масс против режима 3-го июня…” “…Везде есть горючий материал, — везде накопляется революционное настроение в массах, даже у тех рабочих и крестьян, которые задавлены муштрой казармы”. “…Эта страна вся приходит в брожение. Самые отсталые слои и рабочих и крестьян приходят в прямое и косвенное соприкосновение с забастовщиками. На сцене появляются сразу сотни тысяч революционных агитаторов, влияние которых бесконечно усиливается тем, что они неразрывно связаны с низами, с массой, остаются в их рядах, борются за самые насущные нужды всякой рабочей семьи, соединяют с этой непосредственной борьбой за насущные экономические нужды протест политический и борьбу с монархией. Ибо контрреволюция внесла в миллионы и десятки миллионов острую ненависть к монархии, зачатки понимания ее роли, а теперь лозунг передовых столичных рабочих — да здравствует демократическая республика! — тысячами каналов идет да идет, вслед за каждой cтачкой. в отсталые слои, в глухую провинцию, в, .народ", „во глубину России"”.