Читаем Социально-политическая психология полностью

Две координаты, образующие приводимую схему, отображают два основных принципа политико–психологической дифференциации населения России. Во–первых, россияне имеют различные представления об оптимальном государственно–политическом устройстве, во–вторых, поразному относятся к происходящим в России социально–экономическим преобразованиям, к потенциальному переходу от государственного социализма к рыночной экономике. Первое членение, отображенное на ординате схемы, распределяет россиян (как и англичан у Айзенка) между тоталитарно–авторитарным и демократическим полюсами. Второе, изображенное на абсциссе, более соответствует российским условиям, чем «западный» дуализм, «левые–правые». Именно отношение к реформам, к государственно–распределительному прошлому и туманному рыночному будущему образует главную ось политической борьбы в России, в которой левые и крайне правые (в западном смысле слова) оказываются в одном лагере, а просто правые — в другом. Поэтому в качестве полюсов абсциссы выступают государственно–социалистический консерватизм (не путать с консерватизмом буржуазным), тесно слитый с великодержавным национализмом, и рыночный «западнический» реформизм. Отметим, что двухмерное моделирование политических ориентации даже больше отвечает российским условиям, чем английским и большинства западных стран. Ведь авторитарно–демократическая ось там отображает главным образом различие между демократически ориентированным большинством и намного меньшими, большей частью политически маргинальными группами авторитаристов. У нас авторитаризм — весьма мощный и массовый политико–психологический феномен.

В верхнем правом углу схемы находятся сторонники коммунистов. Для них наиболее характерна ностальгия по плановой экономике и тоталитарному «порядку», они наиболее непримиримые противники частной собственности и рыночных реформ. В этой группе значителен удельный вес людей старшего возраста. Национал — «патриоты» и жириновцы, превосходя коммунистов по силе великодержавно–националистических «имперских» установок, более индифферентны по сравнению с ними к вопросам собственности, менее «антирыночны». Эти течения поддерживают некоторые националистически и протекционистски ориентированные круги предпринимателей, их сторонники менее консервативны экономически, чем политически, готовы «включиться» в рыночные отношения при условии их жесткого регулирования государством и участия в них структур власти. Впрочем, эти различия ощущаются скорее в более идеологизированных (например, среди ветеранов КПСС, активистов национал — «патриотических» организаций и т.д.) и элитарных слоях «непримиримой оппозиции», чем в основной массе рядовых ее сторонников. На организуемых ею манифестациях все они смешиваются в толпу, в которой фашисты и православные монархисты объединяются с коммунистами под красными знаменами, антисемитскими транспарантами и портретами Сталина. Мобилизующим фактором «непримиримым» служат не столько общие идеологемы, сколько — что вообще типично для ультраавторитарных течений — образ врага — жидо–массонов и «дерьмократов», продающих страну западным империалистам.

В социологическом и психологическом отношениях представители данной ориентации достаточно гетерогенны. Наиболее массовую их часть образуют «ситуационно–неблагополучные» и «угрожаемые». Среди них рядовые наемные работники, страдающие от экономического кризиса и инфляции, представители привилегированных в прошлом социальных и профессиональных групп, либо не сумевшие адаптироваться к новой социально–экономической ситуации, либо видящие в реформах угрозу своему статусу. Особую подгруппу образуют сельские жители — работники колхозов и совхозов, объединенные с аграрными генералами (председательско–директорский корпус) системой патерналистских отношений, боящихся потерять «кормушку» и относительную гарантию стабильности в случае разрушения этой системы.

Боевая сила и ядро непримиримой оппозиции — «структурно–неблагополучные» и «идейные авторитаристы». Первые обладают чертами «авторитарной личности», описанной Адорно. Это люди, страдающие часто с молодых лет — комплексом социальной неполноценности, одиночества, неприкаянности, формирующими у них агрессивность, цинизм, деструктивные склонности. Они — социальные и психологические маргиналы, и могли бы служить иллюстрацией к описанию патологий, выявляемых фрейдистским психоанализом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

15 мифов о любовных и семейных ссорах: посмотрите на себя со стороны!
15 мифов о любовных и семейных ссорах: посмотрите на себя со стороны!

Книга известного российского психолога и философа Андрея Зберовского посвящена рассмотрению тех наиболее частых причин любовных и семейных ссор, которые обычно либо плохо осмысливаются самим ссорящимися, либо настолько окружены разного рода мифами, что все это регулярно приводит к тому, что любящие друг друга мужчины и женщины … все ссорятся, ссорятся и ссорятся. Поскольку автор уже много лет является психологом-практиком, специализирующимся именно на преодолении семейных и любовных конфликтов, его анализ тех или иных проблемных ситуаций и предложенные варианты поведения могут сослужить хорошую службу всем тем, кто с большей или меньшей частотой ссорится со своим близким человеком или супругом(ой). Каждая глава книги содержит в себе целый блок из таких практических рекомендаций, которые в равной степени пригодятся и читателям-мужчинам и читателям-дамам.

Андрей Викторович Зберовский

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука
Психопатология обыденной жизни. Толкование сновидений. Пять лекций о психоанализе
Психопатология обыденной жизни. Толкование сновидений. Пять лекций о психоанализе

Зигмунд Фрейд – знаменитый австрийский ученый, психиатр и невролог, основатель психоанализа. Его новаторские идеи, критиковавшиеся в научном сообществе, тем не менее оказали огромное влияние на психологию, медицину, социологию, антропологию, литературу и искусство XX века. Среди крупнейших достижений Фрейда: обоснование понятия «бессознательное», разработка теории эдипова комплекса, создание метода свободных ассоциаций и методики толкования сновидений.В настоящем издании собраны самые значимые и популярные труды философа: «Психопатология обыденной жизни», «Толкование сновидений» и «Пять лекций о психоанализе». Философские трактаты как нельзя лучше отражают позицию автора и дарят читателю возможность оценить творческое наследие Фрейда.

Зигмунд Фрейд

Психология и психотерапия