Социальное конструирование реальности

в. Поддержание и трансформация субъективной реальности

Так как социализация никогда не бывает полной, а интернализированное в ней содержание сталкивается с постоянной угрозой по отношению к его субъективной реальности, то всякое жизнеспособное общество должно разрабатывать процедуры поддержки для сохранения известной симметрии между объективной и субъективной реальностями. Мы уже обсуждали эту проблему в связи с легитимацией. Здесь мы обращаем внимание более на субъективную, чем на объективную реальность; на реальность, уловленную индивидуальным сознанием, чем на институционально определенную реальность.

В первичной социализации реальность интернализируется как нечто неизбежное. Интернализация может считаться успешной, когда большую часть времени присутствует чувство неизбежности — по меньшей мере в индивидуальной деятельности в мире повседневной жизни. Но даже там, где этот мир повседневной жизни сохраняет свою массивность и характер само собой разумеющейся реальности in actu, ему угрожают маргинальные ситуации человеческого опыта. Их невозможно целиком взять в скобки в повседневной активности. Всегда ощутимо присутствие метаморфоз: и тех, о которых мы помним, и тех, что предчувствуются как зловещие возможности. Имеются также и прямо угрожающие конкурирующие определения реальности, с которыми можно встретиться в социальном мире. Одно дело, если добродетельному отцу семейства ночью снятся неслыханные оргии. Совсем другое, если он видит, как эти сновидения эмпирически реализуются в близлежащей колонии либертинов. Сравнительно легко устроить карантин для сновидений в рамках своего сознания, отбрасывая их как «бессмыслицу» или сокрушаясь в тишине по поводу такой «аберрации ума». Тут они еще сохраняют характер фантазий vis-a-vis реальности повседневной жизни. Их претворение в действительность куда более настойчиво воздействует на сознание. Иной раз их приходится уничтожать еще до того, как с ними начнет считаться сознание. Во всяком случае, их трудно отвергать — в отличие от метаморфоз маргинальных ситуаций, которые можно по крайней мере попытаться отрицать.

Более «искусственный» характер вторичной социализации делает субъективную реальность с ее интернализациями еще более уязвимой для бросающих ей вызов определений реальности. Не потому, что они не считаются само собой разумеющимися, и не потому, что воспринимаются как менее реальные в повседневной жизни, но по той причине, что их реальность не так глубоко укоренена в сознании, а потому в большей степени поддается смещению. Например, и запрет на хождение обнаженным, связанный с интернализированным в первичной социализации чувством стыда, и каноны того, как следует одеваться в различных социальных ситуациях, являются само собой разумеющимися в повседневной жизни. Пока им не брошен социальный вызов, ни то, ни другое не представляют для индивида проблемы. Однако, чтобы этот вызов выкристаллизовался в качестве угрозы само собой разумеющейся реальности рутинных действий, в первом случае он должен быть много сильнее, чем во втором. Сравнительно небольшого смещения в субъективном определении реальности достаточно для того, чтобы индивид перестал считать само собой разумеющимся, что в контору он может ходить и без галстука. Куда большее смещение потребовалось бы для того, чтобы он решил, что туда можно ходить нагишом. В первом случае смещение может быть опосредовано простой сменой работы — скажем, переходом из колледжа в сельской местности в кампус крупного города. Во втором случае предполагается целая революция в окружающей индивида среде; субъективно она будет восприниматься как глубокое обращение, вероятно, после первоначально интенсивного сопротивления[151].

Реальности вторичных интернализаций менее грозят маргинальные ситуации, поскольку они обычно к ним не имеют отношения. Может случиться, что подобная реальность воспринимается как тривиальная именно потому, что обнаруживается ее безотносительность к маргинальным ситуациям. Так, неизбежность смерти глубоко угрожает реальности прежних идентичностей — как человека, морального существа или христианина. Идентичности помощника управляющего в отделе дамского трикотажа та же ситуация не столько угрожает, сколько делает эту идентичность тривиальной. И наоборот, можно сказать, что поддержание первичных интернализаций перед лицом маргинальных ситуаций является хорошим средством измерения их субъективной реальности. Тот же тест совершенно не годится применительно к большей части вторичных социализаций. Есть смысл умирать человеком, вряд ли есть смысл умирать помощником управляющего в отделе женского трикотажа. Там, где от вторичных интернализаций социально ожидается высокий уровень реальности перед лицом маргинальных ситуаций, там потребуются дополнительные процедуры социализации с целью их укрепления и интенсификации. В качестве примера можно было бы вновь указать на процессы вторичной социализации в церкви и армии.