Социальное прогнозирование

Получается вместо ежедневного издания нечто вроде невидан­ного нигде в мире «полуеженедельного», да к тому же нет гарантии, что газету выпустят, доставят и не украдут. Меж тем радио и ТВ не дремлют. Получив некоторую свободу действий, они организовали по целому ряду каналов едва ли не ежечасный обзор новостей и репортажи из разных «горячих» точек планеты. Достаточно при­способиться к этому режиму, когда завтракаешь утром, обедаешь днем и ужинаешь вечером – и привычная порция ежедневных но­востей поглощается безо всяких газет. Именно так поступил я, перешед­ший с 1993 г. только на чтение газет, в которых сотрудничаю. «Расста­ванье с газетами» было для меня мучительно тяжело: эта привычка за 60 лет (со времен «Пионерской правды» в 5 лет) стала посильнее наркотика. Думаю, что аналогичная процедура для десятков милли­онов моих соотечественников прошла гораздо менее болезненно.

Когда и на какой основе могут возродиться газеты – пока тоже неизвестно, и мы специально коснемся этого вопроса чуть ниже.

Время расцвета советского радио – 30—50-е годы, когда у него не было серьезных конкурентов. Радиоприемники имели счи­танные проценты советских семей, а подавляющее большинство пользовалось дешевыми громкоговорителями радиотрансляцион­ной проводной сети. Кстати, это автоматически гарантировало мо­нополию государственного радиовещания, иначе приходилось за­щищаться от «тлетворного влияния Запада» дорогостоящей систе­мой «глушилок». Пережитки былых времен вы можете и сегодня увидеть, точнее, услышать – во многих учреждениях, начиная с парикмахерской и кончая приемной министра, где жизнь протекает под привычный «шумовой фон» радиорепродуктора.

Сегодня для многих моих соотечественников радио незаменимо, когда делаешь утреннюю зарядку и завтракаешь, а так же если работа­ешь в саду или пока едешь в автомашине (впрочем, последнее – для меньшинства: к сожалению, никто до тех пор не догадался устано­вить «тихие репродукторы» в салоне автобуса, троллейбуса, трам­вая, пригородной электрички – это средство передвижения для по­давляющего большинства граждан бывшего СССР). Увы, во всех остальных случаях оно не выдерживает конкуренции с ТВ. И не столько по содержанию передач, сколько по справедливости пословицы: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать (пусть даже то же самое).

Дело в том, что создатели каждой радиопрограммы упорно стре­мятся вещать «на всех» – пусть даже «на всех детей» или «на всю молодежь». Цель всюду одна – максимально расширить аудито­рию. А результат достигается противоположный. Меня, например, совершенно не интересуют спортивные новости, сводки погоды за пределами родного города, для меня не существует современного искусства ни в какой его разновидности, и я не терплю болтовни за пределами «чистой» информации. Любая реклама в стране, где по­давляющее большинство не в состоянии купить рекламируемое, при­водит в ярость. Другой, напротив, готов хоть час слушать, где, какая в мире погода, кто у кого, с каким счетом выиграл или проиграл, признает только рок-музыку. А московские программы, которые наиболее устойчиво принимаются отечественными радиоприем­никами, вещают разом на того и на другого – в результате мы оба дружно выключаем их. А иногородние и тем более зарубежные программы, во-первых, принимаются гораздо хуже, во-вторых, рас­считаны на иную аудиторию. И радио вот уже почти полвека нахо­дится на периферии общественной жизни.

Первое место среди средств массовой информации и учрежде­ний культуры вот уже более сорока лет прочно занимает ТВ. На него, как на глаза в органах чувств человека, приходится до 90% получаемой советским человеком информации. Но если во всем мире изо всех видов искусств скучнейшим было и остается телеис­кусство (именно это обстоятельство сохраняет жизнь прессе, теат­ру, кинотеатру и прочим учреждениям культуры – иначе они дав­но погибли бы), то в СССР оно стало скучнейшим, так сказать, в квадрате. Причина: узость выбора и монополия каждого из имею­щейся полудюжины телеканалов, а в подавляющем большинстве на­селенных пунктов страны – всего двух-трех каналов. Всякая моно­полия, как мы уже говорили, означает загнивание, и ТВ не является исключением из этого правила.