Социальные функции священного

формулы, напротив, похоже, закреплены не за членами тотемического клана, а за другими кланами, которые могут охотиться на данное животное и которым люди клана с помощью "охотничьих дистихов" передают некую власть над животным, на которое идет охота241. Они также называют качества тотемического животного и магическое действие, ими производимое242. Кажется, что аборигены племени парнкалла знали речевые ритуалы того же типа, что и туземцы из этих двух племен Квинсленда, настолько далеких от них, что о заимствовании не может идти и речи. В таком совпадении можно даже увидеть доказательство возможности общей эволюции, общей тенденции, ведущей к формулировке молитвы в собственном смысле этого слова.

Основные черты последней, действительно, уже собраны в этих обрядах, пускай в весьма общей форме, но уже носящей явные признаки религиозности. Эта регулярность ритуала, обязательность его соблюдения у малланпара, это чувство предсказателя, исполнение, которое оно дарует, предвидение во сне у коковарра (Kokowarra) достаточно резко выделяют эти обряды среди других австралийских ритуалов. Кроме того, в них есть все общие черты молитвы, которые мы определили ранее: они действенны, они используют священные силы, которые понимаются как посредники, и также в одном случае из трех они являются общепринятыми, а в двух остальных случаях эти обряды входят в постоянный культ. И все же отметим, какая большая дистанция разделяет ритуал подобного рода и лежащую в его основе ментальность от более развитых ритуалов. Отличие таких призывов от магических заклинаний слишком тонко. Только один призыв у малланпара указывает на дистанцию, которой в более продвинутых ритуалах отделены от верующих их боги, и именно этот призыв обладает совершенно императивной краткостью: "Где, где?". Этот призыв похож на приказ, и бог должен встрепенуться подобно собаке, услышавшей оклик хозяина.

Мы еще встретим в другом месте эти обряды призыва тотема. Они входят в другую группу

действий в наиболее важные австралийские праздники243, и нам лучше уже сейчас отметить

их значение, а также значение фактов, о которых мы только что говорили.

Среди остальных практик австралийского тотемизма мы найдем лишь один факт, достаточно

точно соответствующий привычной нам идее молитвы. Это одна из многих других формул,

обращенных к Воллунква (Wollunqua)244. Это сказочный змей, единственный в своем роде и

все

фразу плохо и, скорее всего, должен был перевести ее так: "Мое мясо! мое мясо, мой тотем". Возможно смысл ритуала гораздо сложнее, но мы не можем сейчас найти его (слово пг-пдайуе "молельщики" (sic) (Taplin. Ibid., p. 64), возможно, соответствует этой тотемической практике).

241

Schiiimann. Ibid., p. 220, ср. John Eyre. Journeys of Discovery, II, p. 333, 334 (соседнее

с Аделаидой племя), похоже, проверил эти утверждения.

Ср. Teichelmann und Schurmann in Wilhelmi. "Die Eingeborenen" etc., in Aus Allen

Weltlein, I, 1870, p. 13. Эти тексты анализируются ниже, кн. II, гл. VI, поскольку

они дают хорошее представление о конгломерате формул, в котором все это исчезает.

Ср. также гл. V, § 4, где приводится общее объяснение подобных форм тотемического

культа.

' Интичума, см. гл. III Тотемические церемонии, § 3, 4 и 7.

же давший рождение клану, которой носит его имя и ничем не отличается от остальных тотемических кланов245 племени варрамунга (Warramunga) (центральная Австралия). Молитву повторяли два вождя клана, когда вели Спенсера и Гиллена к Тапауэрлу246, "яме с водой"247 в пещере, где обитал этот змей. "Они сказали ему, что привели двух больших белых людей, чтобы те посмотрели, где он живет, и просили его не причинять нам и им самим ничего дурного"248. Кроме того, вожди сообщали змею, что эти белые друзья - их союзники. Отметим, насколько симптоматичен изолированный характер подобного обращения к божественному существу. Согласно Спенсеру и Гиллену из всех племен, знакомых им единственные только ритуалы клана Воллунква имели умилостивительный смысл249, ибо только одна формула среди них, еще не вполне оформленная, была близка к общему смыслу всех этих обрядов250, и не проявлялась еще в интегрированном в культе виде: она была случайна и была произнесена перед белыми, посвященными, конечно, но все равно чужаками. Словом, высшая точка, которой в данном случае достигают формулы тотемического ритуала в стремлении к другим типам молитвы, не является ни достаточно устойчивой, ни достаточно высокой.

Остается культ великих духов или, если угодно, великих богов. Он также включает некоторые речевые ритуалы, в которых появляется нечто иное, чем просто приказ, повествование или призыв.