Социальные статусы (СИ)

Он закончил, опять сглотнул и убрал руку. Билл моргал, только сейчас заметив, что привстал над ним, смотря во все глаза. Юлиус сделал передышку, улыбнулся и попрощался. Бэль Омм всего лишь кивнул, удалившись.

Он был прав. Центр Берлина не казался таким кошмарным, как его окрестности, но в этой фальшивой роскоши не было ничего стоящего. Юноша решил перекусить, потому что его самолёт пока стоял на дозаправке. Он смотрел по сторонам, и ему нравилось то, что он видит, хоть это и было остаточным от былого гламура. Билл был впервые здесь, но вернуться его почему-то не тянуло. Когда он сел в самолёт, то тут же задумался над словами Юлиуса. Тот определённо слетел с катушек. Слияние? Ну что за бред! Если одна фирма, к примеру, делает хорошо плату, а другая - спец в экранах, то не факт, что они смогут создать нереальную телевизионную панель, на которой разбогатеют. Да, в их ситуации речь о другом, но принцип тот же. Бэль Омма аж передёрнуло от мысли, что ему придётся работать с Мэхордом. Не будет такого. Семья его тогда просто задушит и кинет в клинику, в которой он и стухнет. Никто и никогда этого не позволит. И Томас не хуже его это понимает.

В тот день, только прилетев, его стошнило. Он погрешил на берлинскую стряпню, но потом понял, что это не было случайностью. С каждой неделей ему становилось хреновее. Порой ночью он открывал глаза и видел себя на кровати, сжимая пиджак Тома, нюхая его и даже скуля. В другой день на него нападала сонливость или лень. Тони приходилось повторять одно предложение по несколько раз. Билл потел, постоянно жаловался на усталость, мог сидеть на своём кресле в офисе и залипнуть. Просто смотреть в стену и ни о чём не думать.

- Знаете, месье, Вам надо бы сходить к врачу.

Оли стояла в халате. На часах было три ночи, а Билл трескал мороженое, завернувшись в огромное одеяло.

- Я в норме.

- Вовсе нет, - настояла женщина. – Я настаиваю. Скажите Апиби, чтобы назначил Вам встречу.

Билл упирался ровно ещё одну неделю, а потом рвать его начало с удвоенной силой. Юноша злился на свою глупость и малодушие. Вот надо же было поесть в Берлине, сто процентов у него в пище было что-то мерзкое. А может и паразит завёлся. Тогда выводить его надо будет целый месяц!

Он пошёл на приём к врачу и высказал свои опасения. Тот кивнул, заверив, что родители или иные родственники не узнают. Всё-таки со своими проблемами он может справиться сам.

Через четыре дня, весь измотанный от тошноты и усталости, Билл услышал вердикт:

- Вы были отчасти правы, месье, только паразит сидит в Вас другого рода.

И доктор почему-то улыбнулся.

- Я Вас не понял.

- Вы беременны, Билл.

Его огрели словами, как тяжёлым предметом. Он открыл рот и подскочил.

- Вы уверены?

- Абсолютно. Вы понесли. Поздравляю.

- Увы, не с чем, - кисло отозвался пациент.

Врач настоял на обследованиях. Билл лежал на койках или просто сидел перед аппаратом, не думая ни о чём. У него взяли анализы, выписали витамины, затем отправили домой.

Он не помнил, что с ним делали, как он сел в машину и доехал. Все стояли в холле и ждали результатов, потому что волновались за хозяина.

- Месье, - обратился к нему Апиби, - объявить дни карантина?

- Нет.

И все разошлись. Омега зашёл в свою комнату и сел на кровать. Впервые за несколько часов сознание прояснилось. Томас избавил его от течки, пометил, ушёл, потому что его прогнали, а теперь ещё и выяснилось, что обрюхатил. Ну какой дебил заявляется к омеге без презерватива? Отлично парень постарался. Взял и сломал Биллу жизнь. Занёс над головой хрустальную вазу и швырнул на бетонный пол. Бэль Омм тоже виноват. Он посмотрел в окно. И сейчас с решительной точностью понял, что ребёнка он не оставит. Юноша брезгливо посмотрел на свой живот, который не был даже выпуклым, прикинул, что там внутри лишь плод, у которого даже сердца нет. Так что ему переживать?

Он справлялся, блевал, лежал, стонал, но не думал. Приказал себе не думать. Лишний мыслительный процесс лишь вредил. Проблемой было только то, что скинуть плод – это задача. Аборты уже давно не делали. Чересчур плодовитых стерилизовали, чтобы не допустить избыток той или иной нации. Во Франции было разрешено иметь максимум пять детей. Конечно, многие не дотягивали и ограничивались всего двумя-тремя, а вот в Азии, к примеру, уже несколько сотен лет после второго ребёнка люди шли сами на стерилизацию. Таков был закон. Детоубийство было вне закона, аборты запретили, хоть и существовали подпольные клиники, но за сто с лишним лет их все накрыли, хозяев поубивали, тем самым, оградив граждан от лишнего соблазна. На смену абортам пришли таблетки, но партии яда тоже быстро выследили. Остались лишь Стопы. За помощь к этим чудо медикаментам Билл и хотел обратиться.