Социологический ежегодник 2012

В Угорском поселении13 на южной окраине Мантуровского района14 в результате катастрофической убыли сельского населения к 2011 г. оставалось 12% его максимального числа в 1926 г. При этом 62% было сконцентрировано в центре Угорского поселения – деревне Угоры. Еще две деревни имеют около 30 жителей, остальные – по 10 и менее человек. Всего в поселении числилось около 300 человек, и это не так мало. Но половину всего населения составляют люди пенсионного возраста (рис. 5), в малых деревнях их большинство.

При таких потерях трудоспособного населения до 1980-х годов происходило расширение обрабатываемых земель. Это привело к тому, что колхоз, в 1970-х годах вполне успешный благодаря сильному руководителю (о нем вспоминают до сих пор) и огромным дотациям, начал испытывать трудности уже в начале 1980-х годов. В 2011 г. засевалось овсом всего два поля на корм оставшемуся скоту, общей площадью 170 га из 1367 га числящейся за СПК пашни. Есть еще несколько полей под давно не подсеваемыми многолетними травами. Большая часть лугов и полей никем не востребованы и зарастают лесом. Вопреки опасениям, никто не стремится их «захватить». До введения в 2007 г. нового Лесного кодекса часть убытков от сельского хозяйства компенсировала продажа леса, хотя получал бесплатно СПК преимущественно низкокачественные леса. Теперь такая категория, как колхозные леса, исчезла, по новому Лесному кодексу он вынужден платить за аренду леса на общих основаниях. Долги предприятия растут.

Рис. 5.

Социально-экономическая структура населения Угорского сельского поселения в 2011 г.

Рис. 6.

Современная структура занятости по отраслям в Угорском сельском поселении в 2011 г.

Более чем половина прописанного в Угорском поселении трудоспособного населения в 2011 г. не работала в поселении: 23% трудоспособных постоянно работали или учились в городах (Мантурово, Костроме, Москве), 30% считались безработными (рис. 5), хотя на учете в службе занятости района стояли всего 5% трудоспособного населения. Все эти данные о доле реально обрабатываемых земель и о доле незанятых, полученные путем обследования на месте, говорят о низком качестве официальной статистики землепользования и занятости. Часть реально безработных время от времени подрабатывали на отходе, чаще в Москве и Московской области. Среди безработных преобладали люди от 30 до 50 лет (17 человек, в том числе 13 мужчин) и старше 50 лет (15 человек, в том числе 12 мужчин). Положение последних практически безнадежно, так как мобильность в таком возрасте понижена. Вместе с частью пенсионеров и более молодых безработных они формируют группу страдающих тяжелым алкоголизмом.

Таким образом, о количественном дефиците трудовых ресурсов говорить не приходится. Даже в таких глубинных депопулировавших районах имеет место количественный избыток населения в сельской местности при недостатке рабочих мест. Но эти рабочие места не появляются из-за институциональных и бюрократических ограничений, конкуренции городских вакансий и качества местной рабочей силы. Получается замкнутый круг.