М. Ермохин [3] предлагает также относить к лесам высокой природоохранной ценности участки больших гарей, поскольку здесь создаются условия для естественной сукцессии растительности, появления лишайников, мхов, грибов, животных, адаптированных к этим этапам развития леса. Гари, подобные той, что простирается на левом берегу р. Унжа после пожара 1972 г., действительно оказываются важными для сохранения биоразнообразия. В частности, на гарях по левобережью р. Унжи встречаются южные виды животных и птиц (удод, садовая соня), которые вселились сюда, используя подходящие условия.
Рис. 6.
Девственные леса Севера Европейской части Ближнего Севера России [8]
Оценивая экологический потенциал лесов Ближнего Севера, мы должны учитывать, что вся эта территория была вырублена в предшествующие годы. Самые старые леса на этой территории лишь через 20 лет достаточно созреют для возобновления рубок. Однако прогресс лесной промышленности столь быстр, что через 20 лет в Россию придет техника, позволяющая механизировать большинство трудоемких операций. Одна машина, управляемая одним оператором, заменит лесорубов, которые до сего времени составляют население многих поселков на Ближнем Севере. Например, в 1977 г. в Мантуровском районе Костромской области работой в лесу были обеспечены жители поселков Кастово, Иванчиха, Карьково, Елизарово, Быковка, Лесобаза, Октябрьский. Сейчас эти поселки или умерли, или пришли в упадок.
Надежда на строительство крупных лесоперерабатывающих предприятий также ограничена. Как показал И.Ф. Кузьминов [11], появление даже таких крупных предприятий, как «Кроностар» в г. Шарье Костромской области, использующих любые виды древесины, в том числе и бросовые, не решает проблему занятости населения. Эти предприятия высокомеханизированы и не нуждаются в многочисленном персонале.
Так же как малопродуктивное, оперирующее на малых площадях сельское хозяйство было в прошлом основой жизни населения Ближнего Севера, так и небольшие вырубки в лесу, ведущиеся наполовину вручную или с ограниченным применением техники, давали работу населению лесных поселков. Индустриализация, высокий уровень механизации высвободили массы населения, и задача социологов и экономистов состоит в выявлении возможностей найти им работу.
В Костромской области, по данным 2010 г., обитает 2300 медведей, в Мантуровском районе – около 80. Там, куда облегчен доступ охотников (есть дороги), медведей меньше и они более пугливы. Но по левому берегу Унжи, где нет поселков и мало дорог, медведи более доступны для наблюдения. Их следы легко обнаружить в апреле на еще нерастаявшем снегу, на грязи дорог в мае. В июне, во время медвежьих свадеб, опытный проводник покажет туристам круговую тропу, следуя по которой (самец за самкой) звери совершают брачный ритуал. Начиная с августа и до осени медведей достаточно легко увидеть на овсяном поле. Такие подкормочные поля сеют по всей Костромской области.
Перспективы сохранения медведей как важного охотничьего и привлекательного для туристов вида велики. Анализ, проведенный методами удаленного зондирования, показал, что плотность населения вида в наибольшей мере зависит от сохранности сплошных лесов (61% объясненной изменчивости, p 0,000). Причем высокая корреляция (0,52–0,73) была установлена при анализе пикселов различного размера (5, 7, 9, 13 км). От обилия опушечных и перфорированных лесов плотность населения медведей не зависела (классификация лесов по [22], использованы снимки MODIS). Также плотность населения медведей зависела от плотности дорог (r = –0,59, p 0,000), от расстояния до областного центра (r = 0,57, p 0,000).