Социология и военные исследования. Классические и современные основания

Связь между социологией времен ее зарождения, когда тема войны и мира доминировала в повседневной жизни людей, и современными вооруженными силами с их военными операциями подвергалась изучению не так часто. Можно сказать, что значимость теорий более ранних времен кажется почти утраченной, однако Джузеппе Кафорио дал некоторые исторические заметки в своем «Руководстве по социологии в вооруженных силах» [Caforio, 2003]. Работа Синиши Малешевича, нацеленная на развитие социологической теории войны и насилия, также внесла в данное направление важный вклад, который нельзя недооценивать [Malesevi'c, 2010a; 2010b]. Малешевич [Malesevi'c, 2010b] говорит, что многие «отцы-основатели» социологии видели в войне и насилии ключевые механизмы социальных изменений, хотя дальнейшие пацифистские интерпретации классики, возможно, исказили этот подход. Он даже говорит «о воинственной социологии», «социологии, кишащей мыслями о войне». В похожем ключе на «подавление войны» в социальной теории ссылаются Йоас и Кнебель, которые полагают, что войны зачастую являлись системообразующим элементом в генерации многих социальных теорий, будучи «информационным фоном идей», но не появляясь (или появляясь крайне редко) затем в самих теориях [Joas, Kn"obl, 2013: viii]. Дандекер [Dandeker, 1990: 29–30] также отмечает, что социологи не обращают внимания на военную организацию и надзор в основных отраслях военной профессии.

Исходя из таких наблюдений, целью данной книги стало изучение связей между элементами работы социологов-основателей и сегодняшними вызовами, стоящими перед вооруженными силами. В этой книге предполагается пойти дальше общего обзора социологической мысли о войне и насилии, как это делали Малешевич [Malesevi'c, 2010a], Йоас и Кнебель [Joas, Kn"obl, 2013], и изучить всю многогранность военной организации и институции. Поэтому книга более нацелена на мезоуровень (уровень организаций и институций) и микроуровень (уровень поведения отдельных военнослужащих), а не на макроуровень общества и международной политики. Изучение этих уровней с помощью работ классической и более современной социологии может служить трем целям. Во-первых, эти работы – ориентиры мастерства; во-вторых, благодаря им исследователи, студенты и более широкая аудитория читателей этой книги смогут познакомиться с комплексом трудов по военной социологии и их многогранностью; и в-третьих, эти исследования – «просто источник великих идей», как однажды сказал А. Стинчком [Stinchcombe, 1982].

Книга решает две задачи. Она предоставляет теоретические наработки прошлого, в то же время демонстрируя их прямую или косвенную роль в процессе принятия решений, подготовки и проведения операций современных вооруженных сил. Вклад социологов касается как холодной, так и горячей стороны военной организации. То есть как подготовки, так и собственно выполнения работы по предотвращению, сдерживанию и разрешению крупномасштабных военных конфликтов. Последнее особенно важно. Однако до сегодняшнего дня социология не придавала большого значения изучению собственно военных операций, чаще оставляя эту сферу на откуп историкам и военным экспертам [Giddens, Sutton, 2013: 1028]. Такую ситуацию необходимо преломить, чему также может поспособствовать эта книга.

В центре внимания настоящей работы находятся обычные, повседневные заботы вооруженных сил, рассмотрение которых будет важно и с теоретической, и с практической точки зрения как для курсантов военных вузов и действующих военных, так и для гражданских, интересующихся военным делом, например студентов отделений международных отношений, исследований проблем безопасности, политологии и общей социологии.

В книге представлены мысли и соображения, которые могли бы помочь вооруженным силам обновить свои организации и обычаи, не обязательно привычным функциональным способом проведения инноваций (например, действовать быстрее и точнее, меньше загрязнять окружающую среду, быть менее трудоемкими, более скрытными и малозаметными на поле боя и т. д.), но и более широко. Как сказали бы социологи, эта книга не ставит своей задачей помочь усовершенствовать вооруженные силы в функционально-рациональной манере. Вместо этого, выражаясь словами Карла Мангейма, она больше направлена на субстанциальную рациональность (см., например, [Ritzer, 1998: 20–29]).

Функциональная рациональность относится к знаниям, нацеленным на действия, с ясными связями целей и средств. Она стремится ответить, например, на такие вопросы: был ли мост, служащий целью, полностью уничтожен, без (масштабного) сопутствующего ущерба и жертв, с наименьшими затратами боеприпасов? Такие вопросы диктуются насущной необходимостью в ситуации и в точке боевых действий.