Социология вещей (сборник статей)

Попробуем измерить глубину неадекватности понятия «конструкция», даже если после этого спасение конструктивизма окажется еще более безнадежным. Во-первых, сомнительна роль, которую конструктивизм отводит создателю (maker). Подразумевается, что создатель – это агент, который сам руководит собственными действиями. Я использую нейтральный термин «агент», потому что в роли архитектора-строителя могут выступать не только люди, но и общество, природа, силовые поля или структура. Когда мы говорим: «это конструкция», мы имеем в виду: «это было построено некоторой действующей силой (agency)». Теперь возникает вопрос: что собой представляет эта сила? Если мы согласимся, что она – всемогущий творец (creator), управляющий всем, что создано из ничего, тогда мы, конечно, не сможем достичь реалистичности в описании процесса построения настоящего сооружения. Даже если некоторые архитекторы склонны отождествлять себя с Богом, они не настолько безрассудны, чтобы утверждать, что творят ex nihilo (Yaneva 2002). Наоборот, рассказывая о собственных достижениях, архитекторы не скупятся на разные словечки для разъяснения процесса строительства. Они толкуют о том, как «пришли» к решению, как им «мешали» другие постройки, как их «ограничивали» заинтересованные лица, как они «руководствовались внутренней логикой материала», «были вынуждены учитывать» условия местности, «вдохновлялись» идеями коллег, «считались» с состоянием архитектурного искусства и т. д. (Koolhas and Mau 1995). Ни один архитектор – даже самый передовой и смелый – не является Творцом в той степени, в какой является им Господь. Архитекторы стараются подчеркнуть именно «восприимчивость к разным ограничениям, из которых рождается и начинает жить самостоятельной жизнью проект». И если мы внимательно вслушаемся в их наиболее скромные высказывания, значение «действующей силы» перейдет от «всемогущего создателя» ко множеству «вещей», «агентов» и «актантов», с которыми они разделяют ответственность за совершаемые действия.

Если же вместо архитекторов, этих «свободных» художников современности, мы возьмем инженеров, то коннотации слова «создание» (making) еще быстрее заставят нас перейти от создателя к материи. Когда инженеры объясняют принятие практических решений в непредвиденных ситуациях, они делают акцент именно на воспитании чуткости к неожиданным свойствам и особенностям материалов. Им и в голову не придет рассматривать себя в качестве наивных детей, которые думают, что весь мир подчиняется их капризам[251]. А вот на что слово «создание» вообще не указывает – так это на полновластного актора. Критическая социология парадоксальным образом использует понятие конструкции. С его помощью она доказывает, что вещи суть не простые и естественные данности, что они – продукт некоторого рода человеческой социальной изобретательности. Однако чуть только покажется метафора «производства» (making), «создания» (creating), или «конструирования», как сразу же на первое место выходят разного рода актанты, с которыми производитель, создатель, или конструктор должен разделить деятельность, и над которыми он никогда не властен в полной мере. В конструктивизме интересно именно отрицание того, что на первый взгляд содержит в себе данное понятие: не существует такого производителя, создателя или конструктора, о котором можно было бы утверждать, что он властвует над материей. Обнаруживаемая здесь неопределенность охватывает и то, что строится, и того, кто ответствен за неожиданное возникновение новых свойств подручных материалов.

Абсурдно использовать слово «конструктивизм» без учета этой неопределенности, играющей столь важную роль в процессе строительства.