Социология власти. Теория и опыт эмпирического исследования власти в городских сообществах

Приступая к исследованию, участники проекта хорошо осознавали необходимость учета специфики российского контекста и особенностей функционирования российских социально-политических институтов. Исходными теоретическими посылками, лежащими в основании объяснения характера российских городских режимов, стали 1) концепция субнационального авторитаризма, преломляющая содержательные характеристики российского политического режима на субрегиональный уровень [Гельман, 2009: 46–59], и 2) модель рентоориентированного управления неопатримониальных постсоветских государств [Фисун, 2007: 8-28], которые раскрывают отличную от западных обществ модальность российских политических институтов в целом и локальных институтов в частности [Гельман, Рыженков, 2010: 51–52]. По мнению исследователей, именно модальность политических институтов общенационального уровня обусловила специфику российского контекста, задающую направление анализа локальных режимов. Поэтому имевшая место в 2000-х годах консолидация авторитарного режима во многом предопределила характер становления и развития локальных режимов. Этот контекст существенно отличается от стандартных условий становления и развития городских режимов на Западе. Однако накладывая ограничения, он полностью не препятствует возникновению режимов в российских городах, поскольку аппарат власти безразличен как к некоторым результатам политического процесса, так и к тем средствам, с помощью которых эти результаты достигаются. Многие вопросы отданы на откуп локальным акторам, хотя центр сохраняет способность селективно применить к ним санкции за нарушение формальных и (или) неформальных «правил игры»; более того, «общенациональный режим создает разнообразные, пусть и противоречивые, стимулы для проведения как активного, так и реактивного политического курса на региональном и (или) местном уровне, для создания в рамках локальных режимов как распределительных коалиций, так и коалиций роста, и даже допускает элементы, характерные для прогрессистских коалиций» [Рыженков, 2010: 66–71].

Вместе с тем траектории функционирования и развития российских городских режимов принципиально отличаются от режимов в американских и европейских городах, поскольку «там работает другая институциональная логика». Современные западные режимы существуют в условиях политической конкуренции, заставляющей местных политиков действовать и в интересах тех или иных групп городского населения, а невозможность нарушать право частной собственности дает собственникам мощный ресурс влияния на власть. В авторитарных режимах «главный интерес локальных политиков и чиновников заключается в получении “сверху” назначения на должность и сохранении ее в обмен на реализацию целей режима»; при этом «власть может использовать ресурсы частного бизнеса, принуждая частично передавать их в ее руки» [Там же: 70].