Социология власти. Теория и опыт эмпирического исследования власти в городских сообществах

В контексте политической и идеологической составляющих дискуссии между элитистами и плюралистами последние два аспекта проблемы «кто правит?» являются наиболее значимыми. Суть элитистской позиции заключается именно в утверждении о том, что влиятельные люди в социуме составляют единую группу, которая стабильно (постоянно) определяет политику в социуме. Некоторые другие «элитистские» характеристики властных отношений (малое число людей, оказывающих существенное влияние на принятие решений, высокий потенциал влияния бизнеса в городской политике, ограниченность партийного соревнования и т. п.) могли, так или иначе, разделяться оппонентами. Однако согласиться с утверждением о том, что власть в городе (обществе) постоянно концентрируется в руках небольшой группы людей, значит признать общую неадекватность плюралистической теории, по крайней мере применительно к американской политической системе того времени. Сегодня острота проблемы несколько спала, однако вопросы взаимоотношений между ключевыми акторами городской политики и степень их единства остаются в повестке дня практически всех эмпирических исследований власти.

Проблема «кто правит?» этими сюжетами, разумеется, не исчерпывается. Для ее всестороннего исследования требуется дать ответы и на многие другие, более частные вопросы. Например, У Домхофф обращает внимание на значимость следующих вопросов:

• Какие индикаторы свидетельствуют о том, что группа действительно является «влиятельной» или «господствующей»?

• Как исследователь определяет принадлежность тех или иных людей и организаций к классу или группе, обладающих властью?

• На каком основании мы можем утверждать, что класс или группа обладают достаточным единством для реализации коллективной воли?

• Как эта потенциально властвующая группа формулирует свои политические предпочтения?

• Каким образом она реализует свою политику через экономические, политические и другие важные социальные институты?

• Как ей удается поддерживать свое господство над другими группами? Он, разумеется, не считает, что ответы на все эти вопросы должны

быть даны в каждом исследовании, но отмечает, что в целом они составляли основной набор опций, стоявших перед исследователями, и, как правило, оказывались в центре академических дискуссий. При этом у каждой теоретической перспективы в изучении власти имеется «свой» набор предпочтений [Domhoff, 1978: 124–125].

Вторая группа проблем в изучении власти в городских сообществах касается ее источников, характера и форм проявления. Исследователей всегда интересовал вопрос, на чем основана власть тех или иных групп и (или) лиц и как она осуществляется. Далее мы уделим специальное внимание анализу концепций власти, используемых в эмпирических исследованиях, которые фактически и задают ракурсы ее рассмотрения. Здесь же просто отметим, что в основе объяснения источников (оснований) власти рассматривались различные ресурсы власти, которыми обладали субъекты и могли использовать для достижения своих целей. Несколько большее внимание ресурсам уделялось представителями плюралистического направления, для которых было важно показать широкий спектр средств, доступных различным акторам городской политики в контексте возможностей компенсации нехватки одних ресурсов (например, экономических) другими (численностью, знаниями и т. п.). В контексте исследования основных проявлений власти в центре дискуссии оказались вопросы, касающиеся соотношения формальных и неформальных практик в принятии решений. Больший интерес к неформальным практикам был у социологов (элитистов), у которых «власть за сценой» выступала в качестве одного из ключевых элементов их теоретической конструкции. Политологи традиционно уделяли основное внимание деятельности формальных институтов власти и управления, которые, по их мнению, и обеспечивают основания политического плюрализма и демократии; они были менее склонны к изучению скрытых (а потому четко эмпирически не фиксируемых) практик, предпочитая «одномерные» концепции власти. В настоящее время интерес к данной проблематике сохранился и, как мы увидим далее, получил некоторые новые импульсы.

Третья группа проблем заключается в нахождении оптимальных методов изучения власти. В 1950-1960-х годах велись очень интенсивные дискуссии относительно предпочтительности тех или иных методов определения структуры власти в общности. Будучи инструментом исследования, методы одновременно стали и его предметом[105]; при этом многие дискутанты признавали, что именно выбор метода более всего влияет на результаты исследования и его основные выводы. К 1970-м годам острота полемики снизилась по мере совершенствования самих методов и признания целесообразности использования их в комбинации[106].