Сотворение брони

Как раз в те дни Жезлов сообщил начальнику штаба дивизии, что механики-водители первой группы не явились из полков для обучения, и просил воздействовать на командиров. «К чему спешка, товарищ полковник? - заметил молодой начальник штаба. - Занятия сверх программы, могут и обождать…» И получилось, что Мальгин сумел провести краткий курс вождения Т-34 только с танкистами Жезлова.

ПЕРВЫЙ БОЙ ТРИДЦАТЬЧЕТВЕРОК

1

Самая продолжительная по светлому времени суббота оказалась на редкость счастливой для Власа Никитича Мальгина. В пролете сборочного цеха, где он третий год работал старшим мастером, завершились испытания небывалого по мощности пресса в двенадцать тысяч тонн.

Давно ли заказчики во весь голое и на всю страну благодарили Уралмаш за восьмисоттоиный пресс Уралвагонзаводу, тысячный - судоверфи, трехтысячный - заводу «Каучук». А тут принят с оценкой «отлично» пресс-богатырь для производства специальной фанеры, необходимой и гражданскому, и военному самолетостроению, - как не гордиться сборщикам и их старшему мастеру Мальгину!

- В приподнятом настроении шагал домой Влас Никитич, не ведая, что ждет его в этот день еще одна радость. Едва успел он дотронуться до кнопки звонка, как дверь распахнулась и Дарья Дмитриевна торжествующе помахала перед мужем только что полученным письмом:

- Игорек прислал!

Скинув рабочие ботинки под вешалку и забыв надеть шлепанцы, Влас Никитич побежал в одних носках в комнату.

Такого подробного письма от племянника не бывало за все годы после его ухода в армию. Вначале коротко, но часто писал: «Служба идет хорошо». Потом пропал. Если бы Галя не сообщила, что он в правительственной командировке и оттуда писать не может, Влас Никитич и Дарья Дмитриевна, наверно, уже оплакивали бы Игоря. Через два года - радость в почтовом конверте: жив, возвратился из неизвестности, работает на заводе испытателем. Какой завод, что испытывает - туман: видать, засекреченный.

И после не больно баловал весточками. Открытки к праздникам присылал - и на том спасибо.

А тут шесть листов. Пишет, что они с Галей собираются в июле в Днепродзержинск, где живут ее мать, бабушка, братья, и Галя, зная, что Влас Никитич и Дарья Дмитриевна заменили Игорю отца и мать, приглашает их - а если возможно, и детей, и внуков их - приехать и познакомиться с ее семьей: «Примут, приветят, как самых дорогих людей»..

А в розовом конверте, что в большом упрятался, - подарок бесценный - фотография. Он - ни дать ни взять Илья Муромец. Она- тонкая, хрупкая, как статуэтка.

- Раскрасавица! - не нарадуется Дарья Дмитриевна. - И так хорошо смотрит на Игоречка. Любит, конечно, любит, да и как такого красного молодца не любить… Поедем, Влас? Отпуск как раз у тебя. И за ребят похлопочешь, чтоб вместе всем дали.

- А как же Оленьку?…

Двух сыновей, двух дочерей вырастили Влас Никитич и Дарья Дмитриевна. Все работящие, послушные, ласковые. Соберутся дети и внуки у стариков - вместе с ними четырнадцать, - запляшут, запоют - далеко слыхать. И соседи дурного слова не скажут, лишь уважительно произнесут фамилию: «Маль-ги-ны». И старшую дочь, Надюшу, продолжают, как в девичестве, звать- по отцу, а вот к младшей, Ольге, совсем недавно вышедшей замуж, накрепко пристала фамилия Федорова. Как же, Анатолий - знаменитость с комсомольской юности, а сейчас - начальник сборочного цеха, неудобно девичьей фамилией жену его называть.

Не прошло и часа, как сыновья, дочери и старший зять, технолог Декабрей, явились к родителям на семейный совет: что ответить Игорю?

Гудела квартира. Прикидывали, на кого оставить самых маленьких.

- На меня, конечно! - настаивала Ольга, забравшаяся на диван и руками прикрывшая свой, на седьмом месяце беременности, живот.

К Ольге подсел Декабрев:

- Нет, Оленька. Лучше мне остаться, к моим двум еще четырех - справлюсь, моя мать днем за детьми присмотрит, я - вечером.

- Да справимся без тебя, не бойся. Поезжай! Это как раз по пути в Ялту! Пора тебе подлечить легкие.

Хотя и вытянулся немного за восемь лет Декабрев да из слесаря сделался технологом механического цеха, дипломированным инженером, в семье и среди заводских друзей его все еще называли Васей-маленьким, как в тридцать третьем, когда он с Толей Федоровым собирал первую на Уралмаше машину ~ пушку Брозиуса.

А вот он и сам, Толя Федоров, ныне Анатолий Иванович, начальник сборки. Присел на стул, послушал семейный спор и голос подал:

- Чего спорить, если с отпусками еще нет ясности! В понедельник выясним, кого могут отпустить в июле, - тогда и решать будем.

- Так оно, - кивнул Влас Никитич, - Но между собой-то зараныне надо наметиться. А послезавтра уточним.

- Давайте-ка, спорщики, к столу. - Дарья Дмитриевна внесла из кухни самовар.

Они пили чай, шутили, смеялись, а до первого боя оставалась всего одна рабочая смена…

2