Сотворение брони

ГЛАВНЫЕ СТРОЙКИ ДЕРЖАВЫ

Съезд считает необходимым особое внимание сосредоточить на следующих важнейших стройках.

В машиностроении — окончание начатых строительством в первой пятилетке Уральского завода тяжелого машиностроения мощностью в 100 тысяч тонн и Краматорского в 150 тысяч тонн продукции; Уральского вагоностроительного завода на 54 тысячи четырехосных вагонов…

В черной металлургии — завершение строительства Магнитогорского завода на 2,7 миллиона тонн чугуна, Кузнецкого, Запорожского, Нижнетагильского…

Из резолюции XVII съезда ВКП(б).

КПСС в резолюциях. М.: Политиздат, 1953, ч. 2, с. 756—759.

Уральский характер

1

Задумчиво стоял Серго у окна салон-вагона. Мимо проносились живописные лесистые горы, чистые, как капли росы, озера; и среди этой южноуральской красоты — прокопченные веками недоростки-домны и вросшие в землю черные, как сама земля, корпуса мартеновских и прокатных цехов.

Сколько таких заводиков на Урале! Первоклассный выплавляют чугун на древесном угле и сталь добротную, но мало, безбожно мало. А металла требуется все больше и больше. Правда, эти заводики немного увеличивают производство после реконструкции, но это капля в море. Главная нагрузка падает на новые гиганты — и прежде всего на Магнитку…

Магнитка! Дня не проходило, чтобы Серго о ней не думал, не занимался ею.

К первому его приезду сюда, в тридцать третьем году, в строительство комбината уже было вложено полмиллиарда рублей, а стали, проката — ни тонны. На доменных печах — авария за аварией. На электростанции, в цехах, в бараках поселка — невероятная грязь. Это возмущало Серго: новейшая техника, ее освоить нужно как можно быстрее, а тут ни чистоты, ни элементарной производственной культуры.

Что же он увидит сейчас?

От работников наркомата, которые непрерывно сменяли друг друга на Магнитке, Серго знал, что происходило на объектах. Он каждую ночь разговаривал по телефону с директором комбината, нередко — с начальниками цехов, иной раз и с рабочими. По общему впечатлению, дела шли лучше. И блюминг работал, и крупносортный стан «500», и шесть мартеновских печей. Доменщики приближались к американским коэффициентам использования полезного объема своих агрегатов. Но Серго чувствовал себя словно бы виноватым, что лично не мог вникнуть в здешние дела, порой очень трудные и сложные.

Что же он увидит сейчас, летом тридцать четвертого, через год после первой встречи с Магниткой?..

Старший консультант американской фирмы «Мак-Ки» мистер Харингтон возвращался с трехдневной охоты. Километрах в двадцати от поселка иссякло горючее. Харингтон оставил шофера дожидаться, пока он пришлет бензин, и налегке зашагал к заводу.

С перекинутой за плечи двустволкой, в кожаной куртке с «молнией» и высоких, с отворотами, сапогах, он шагал пружинисто, насвистывая песенку своей юности. Голова под синим беретом была вскинута, загорелое сухощавое лицо выражало удовольствие.

Чем ближе к поселку, тем гуще застилали небо желтовато-красные, бурые, пепельно-серые дымы. Сквозь их рваные клубы Харингтон различал бочкообразную громаду газгольдера и стену коксовых батарей. Еще километра два, и американцу показалось, что он находится в окрестностях родного Питсбурга. Как и там, небо подпирают четырехугольные короны домен, круглые шапки башен каупера, острые свечи труб мартеновских печей. Как и там, металл хлещет в ковши и воздух плавится от жарких всполохов. И домны, самые лучшие в мире домны, здесь, как и там, возведены при его, Харингтона, непосредственном участии. «Незаменим, в обоих полушариях незаменим!» — подумал он горделиво и громко рассмеялся.

Из высокого ковыля взметнулся ястреб. Харингтон вскинул ружье, но гашетку не нажал; хищник с размашистыми, гибкими, словно из пружинной стали, крыльями круто подался к синеющей на горизонте дымке гор.

За спиной раздался захлебывающийся от нетерпения сигнал. Харингтон посторонился, увидел директорский «линкольн». Качнув продолговатым овальным корпусом, автомобиль остановился. Директора в нем не было. Рядом с шофером сидел широкоплечий человек в белом кителе, белой фуражке военного покроя с красноармейской звездочкой на околыше. С живостью и быстротой выскочил он из машины.

— Мистер Харингтон?!

— Мистер Орджоникидзе?!

Они улыбались друг другу с искренней доброжелательностью.