Сотворение истории

Обряд венчания был совершен Митрополитом Макарием февраля 13-го в храме Пресвятой Богоматери. Царь Иоанн щедро раздавал милости, особо выделяя родню новую, царица же молодая питала нищих, чем сразу заслужила себе доброе имя в народе и благословения неизменные.

А как кончился пир, то у всех прощение испросив и прощения раздав, царь с царицей отправились пешком на богомолье в Троицу и провели там первые недели Великого поста, ежедневно молясь над гробом Святого Сергия о благоденствии державы нашей и о быстром прибытке в их семье.

Несмотря на обретенный венец царский, на любовь искреннюю супруги молодой, на благотворное влияние родни новой Захарьиных, Иоанн не отступил от забав привычных, проводя дни на охоте, а вечера в пирах в окружении скоморохов, недостойных осыпал милостями, а достойных подвергал опале без вины.

По весне сразу после светлого праздника Воскресения Христова Иоанн вместе с царицей Анастасией, братом Георгием, князем Владимиром Старицким с матерью Евфросиньей и почти всем двором отправился в Ростов, Владимир, Суздаль, Нижний Новгород, но не для того, чтобы своими глазами посмотреть на свои владения, узнать всякие неудовольствия народные и определить, что надобно сделать для улучшения управления, а только для увеселения. Время проводили в пирах, которые давались едва ли не каждый день. По утрам устраивались охоты, особливо часто соколиные, до которых Иоанн был большой охотник.

Уже двинулись в обратный путь, чтобы, обогнув Москву, посетить Можайск, Волок, Ржев и так до Пскова, но тут прискакал из Москвы гонец от князя Юрия Глинского, которого Иоанн оставил правителем на время своего отсутствия, с сообщением о больших пожарах и народных волнениях в Москве. В ту весну два раза горело, первый раз выжгло Лубянку, а во второй – Зарядье. В день возвращения Иоанна занялся Арбат и выгорел полностью с прилегающими улицами, позже подсчитали, что тогда тысяча семьсот семей остались без крова. Огонь перекинулся в Кремль, так что даже Митрополиту пришлось спасаться, причем он сильно расшибся, когда спускали его на веревках со стены Кремлевской к Москве-реке. Иоанн же с семьей и двором остановился во дворце в Воробьево и с высоты наблюдал, как огонь бушевал в Кремле и окрест и как потом бушевал народ в поисках виновных в несчастье.

Повелел Иоанн сделать розыск, послал в Москву бояр: дядю своего князя Юрия Глинского и Григория Захарьина-Юрьева, дядю царицы. Едва появились они перед толпой у храма Успенья в Кремле, как уж крикнул кто-то, что вот он главный враг, и указал на Глинского. Князь Юрий Глинский бросился в храм под защиту алтаря, но и оттуда выволокли его злодеи, долго били дубьем, а как забили, так повлекли труп его по земле и бросили на торгу на съедение собакам.

Пошли громить палаты Глинских, разграбили и дома, и кладовые, и амбары. Побили до смерти множество дворян и слуг Глинских, которых выволакивали из всех щелей. А разгорячившись кровью и вином из погребов боярских, посягнули на дворец царский.

Обо всем этом Иоанн узнал от Григория Юрьевича Захарьина, который прискакал в Воробьево в одиночестве, без шапки и в кафтане изодранном. Он рассказал и о речах подстрекательских и прямо указал на Шуйских как на зачинщиков, мстящих за опалу.

Ночь прошла в волнении, с утра толпа, вооруженная топорами, дрекольем и даже пищалями, ворвалась во двор усадьбы царской и подступила к самому терему. Немногочисленная стража государева не могла им противостоять, бояре же и дети боярские, за исключением верных Захарьиных, разбежались или попрятались. Иоанн трепетал в верхних палатах дворца, не надеясь на спасенье, тут неведомо откуда явился удивительный муж, иерей Сильвестр, и, призвав громко Господа, крестом смирил нападавших. Тут рядом с ним явился отрок, именем Алексей Адашев, низкий происхождением, но высокий душой, и, подъяв саблю, изгнал бунтовщиков со двора. Иоанн же продолжал молиться, вознося Господу благодарность за счастливое избавление. А потом вышел просветленный на крыльцо и явил царскую милость – всех простил и отпустил с миром, даже против Шуйских, вина которых была очевидной и неоспоримой, приказал не искать улик.

Свое чудесное спасение преобразившийся Иоанн решил отметить подвигом во имя Господа и сокрушить мусульманскую ересь, невероятно на южных рубежах наших усилившуюся. Особенно неистовствовал крымский царь, который требовал дани отступной. Каждое лето конники крымские то в одном месте, то в другом налетали как саранча из степи, деревни грабили и сжигали, людей в полон уводили, женщин насиловали. Пользуясь слабостью Земли Русской в малолетство Иоанна, его примеру последовали астраханское ханство, казанское царство и дикие ногаи. Все они с крымчаками сговорились, крымский царь в Казань даже войско отдельное послал, чтобы вернее нанести удар по Москве. До того в своей гордыне дошел, что прислал Иоанну грамоту ругательную: «Я открыто иду против тебя. Возьму твою землю, а если ты окажешь сопротивление, в моем государстве не будешь».